Мenschenabschlachtungindustrie (человекоубойной промышленности). 
Значение Устава для русского войска заключалось в том, что он знакомил 
военачальников с опытом организации и обучения в западноевропейских армиях, а 
также выявлял некоторые общие положения военного искусства. В конце XVII в. на 
Кожуховских маневрах, организованных Петром I, высказывались такие положения 
без ссылки на источник. 
В течение почти 50 лет этот Устав являлся единственным руководством для 
обучения русского войска. Излишняя «мудрость» на практике, конечно, не 
применялась. 
В XVII в. зарождались некоторые элементы русской военно-морской науки. Так, на 
корабле «Орел» были составлены «Письма корабельного строя», или «Артикульные 
статьи», в которых излагались основные правила корабельной службы, начиная с 
прав и обязанностей экипажа корабля. 
Развитие русской военно-теоретической мысли в XVII в. показывает начало 
процесса становления военной науки в Русском государстве. 
* * * 
Русские дореволюционные военные историки обычно рассматривают XVII в. как 
период военной немощи в Русском государстве и засилья иностранщины, время 
упадка боеспособности русского войска и низкого уровня военного [284] искусства.
 Так, например, авторы «Русской военной силы» пишут: «Войска наши как по 
способу образования их, так и по управлению ими, подготовке, вооружению и проч. 
не соответствовали своему назначению и не могли с успехом бороться с западными 
соседними государствами»{348}. 
Далее в труде правильно отмечено, что помехой в развитии русской вооруженной 
организации являлась поместная система. К этому следует еще добавить систему 
местничества, а после ее формальной отмены существование в течение довольно 
длительного времени пережитков таковой. Но исторические факты опровергают 
утверждение о том, что в отношении русских ратных людей «не могло быть и речи о 
сколько-нибудь сносном обучении и подготовке их, а равно о развитии среди них 
воинского духа и дисциплины, этих основных условий существования всякого 
благоустроенного войска, без которых немыслим никакой успех на войне»{349}. 
XVIII в. современники представляли как период создания на пустом месте 
регулярной русской армии и постоянного военно-морского флота, отрицая все то, 
что было сделано в предшествующее время. Они полагали, что настоящая история 
начинается с их деятельности, а все предшественники лишь тормозили развитие 
вооруженной организации Русского государства. Так возникло понятие «эпоха Петра 
I». При этом историки отрицали процесс становления русской армии, который 
сохраняет положительное содержание всего добытого ранее в военном строительстве 
и боевой практике. 
Нельзя согласиться также и с утверждениями некоторых советских военных и 
гражданских историков, пытающихся обосновывать тезис о создании постоянной и 
даже регулярной русской армии в XVII в. и об абсолютных преимуществах 
вооруженной организации Русского государства того времени перед военными 
системами государств Западной Европы. Такая постановка вопроса ведет к 
огульному отрицанию практики военного строительства других народов, к своего 
рода великодержавному шовинизму, который был чужд многим нашим предкам, умевшим 
подмечать у других достижения в военном деле и пользоваться всем положительным 
и приемлемым для данной конкретной обстановки. 
Марксистско-ленинская теория требует изучать военные явления исторически, в 
процессе их становления, развития и уничтожения, изучать во всем многообраз-ии 
и взаимодействии различных внутренних и внешних факторов, что особенно важно 
для правильного понимания исторического процесса развития вооруженной 
организации и военного искусства, [285] XVII в. — это период накапливания 
организационного и боевого отечественного опыта, изучения военной практики 
западноевропейских государств, особенно передового в то время государства — 
Нидерландов, и развития новых элементов военной системы Русского государства, 
которое происходило не только в их внутреннем взаимодействии, но и во 
взаимодействии с военными системами других государств. К тому же это был 
процесс становления постоянной регулярной русской армии (далеко не 
завершившийся в XVII в.), в котором новое боролось со старым и борьба носила 
затяжной характер. 
Старая военная система себя исчерпала. Назревал коренной переворот в области 
военного дела, определявшийся социальными, политическими, экономическими и 
военно-техническими факторами (упрочение крепостничества, процесс утверждения 
абсолютизма, внешнеполитические задачи, усовершенствование оружия). 
Количественный ростковых элементов русской военной системы (XVII в.) подготовил 
ее коренную реорганизацию, т. е. качественный скачок (XVIII в.), который 
произошел в конце XVII в. (Азовские походы 1695–1696 гг.) и в начале XVIII в. 
(русско-шведская война 1700–1721 гг.). 
Таково значение и историческая роль военного строительства в Русском 
государстве в XVII в., подготовившего необходимые условия для завершения 
формирования регулярной армии и создания постоянного военно-морского флота. 
В количественном и качественном отношении русская вооруженная организация XVII 
в. в основном находилась на уровне современных требований, действительной 
проверкой чего являлись многочисленные войны этого века, преследовавшие крупные 
политические цели воссоединения русских, белорусских и украинских территорий, 
возвращение выходов к морям и обеспечение безопасности и независимости 
государства. 
Вооруженная борьба Русского государства в XVII в. происходила в сложной и очень 
часто в невыгодной для него внешнеполитической обстановке. Однако следует