«Прямые», или «справедливые», войны ведутся против нехристиан — турок, татар и 
варварских людей, а также против [277] захватчиков территории, когда государь 
«имеет справедливую войну вести причину себя обороняти»{336}. 
«А явныя и всемирныя войны, те есть справедливы, и называют их законно, которые 
правдою и делом основаны и прямою причиною починаются, и которые мочно правдою 
и доброю совестию почати и в нем служити»{337}. 
Автор выступает против тезиса «несть спасения в войне» и доказывает высокое 
назначение ратных людей: «...Ратный чин таков, который чин господу богу приятен 
и от него самого установлен и основан и всем добром излюблен»{338}. 
Вследствие этого ратные люди должны иметь высокие нравственные качества. 
«Цесарское» же наемное войско представляет собой «угол всякого беззаконства», и 
состоит оно из «таких бездельных людей, которым нигде места нет, и те все в 
войну бегут. И меж такими людми услышишь такое проклинание клятвы своры и брани,
 кражю и грабеж и всякие безделные меры... И посмотри на иных людей при наших 
временах и ты такого бесчинства не сыщеш как в германских сиречь, цесарских 
региментах» (полках. — Е. Р. ){339}. 
Причинами низких моральных качеств ландскнехтов, по мнению автора, являются: 
во-первых, то, что «наши воинские люди одного того ищут как бы им деньги и 
имения собрать»{340}, т. е. служат только из-за денег; во-вторых, нерегулярная 
выплата жалованья; в-третьих, роспуск наемников на зимний период, когда они «по 
деревням ходя кормятся», где «и куры и утята и гуси крадут» и «тщатся на 
крохоборство и на кражу»{341}. 
Автор труда доказывает необходимость и пользу организации постоянного войска из 
наемников, которые должны служить круглый год, вследствие чего их 
боеспособность будет вдвое выше. Поэтому потребуется в два раза меньше солдат. 
Экономическая выгода и высокие боевые свойства постоянного войска являются 
основными аргументами в пользу последнего. Лишь в таком войске можно обеспечить 
необходимые ратным людям нравственные качества, прочную воинскую дисциплину и 
регулярное обучение ратному строю. 
«И мочно войну скоро зачать, толко лихо ея скончати потом, что не одно то, что 
убыточно и пущи, что позорно»{342}. Поэтому «которые войны зачинают и тем 
надобно преже смету свою учинити»{343}. [278] 
В «смете», фактически являвшейся оценкой соотношения сил и средств, прежде 
всего необходимо учесть «силу и крепость» противника, его союзников, воинские 
запасы, сколько у противника конных и пехотных людей и как они вооружены. Затем 
следует выявить силы и средства, «откуды казне иматися» и чем войну 
финансировать от начала и до конца. 
Для успешной оборонительной войны следует «оружие свое в руках держати», т. е. 
«в градех и в землях гораздо наготове быти», а это означает «оружия дополна 
имети, и подданных своих ратному делу и как оружием владети, научити»{344}. Чем 
лучше ратный человек обучен, тем искуснее он владеет оружием, надежнее себя 
обороняет «и живот свой хранит». Он должен стремиться «не только прибыль, но и 
честь и хвалу и славу имети»{345}. 
В Уставе подробно изложена организация пехотной роты, перечислены права и 
обязанности командного состава и показана его субординация. Капитан (командир 
роты) обязан «о солдатех своих пещися, чтобы им как есть отцу детей своих 
беречи». Поручик же (помощник капитана) должен «у солдатов обычай знати»{346}, 
а в бою «смелство давати боязливым и страшливым». 
Та рота хорошо устроена, в которой капитан заботится о своих солдатах, поручик 
мудр и разумен, а прапорщик весел и смел. 
Затем подробно рассмотрено вооружение мушкетера и пикинера и регламентированы 
действия оружием. Огромная сложность применения мушкета в бою видна из 
количества ружейных приемов, которым обучали солдата. 
Мушкетер должен был изучить 143 ружейных приема (изготовиться для положения 
стоя (19), изготовиться к стрельбе (80), стоять на карауле (9), стоя стрелять 
на карауле (14), стоя на карауле изготовиться (21){347}. Копейщик изучал 21 
прием владения копьем. 
За обучением владению оружием следовала строевая подготовка, начинавшаяся с 
объяснения, «что шеренги и ряды есть», после чего проводилось шереножное учение,
 включавшее 48 перестроений. Затем шло обучение стрельбе шеренгами и рядами. 
Наибольшую сложность представляли ротные и полковые учения пехоты, включавшие 
сложнейшие построения и перестроения, имевшие основной целью обеспечить 
взаимодействие [282] мушкетеров и копейщиков (в роте — 180 мушкетеров и 120 
копейщиков). 
Тактические вопросы сведены к организации похода, расположению в стане в 
различной обстановке и охранению сторожами. Подготовка и ведение боя как 
такового, по существу, в Уставе не рассматриваются. 
Следует сказать об очень четкой наглядной иллюстрации, которая помогала даже 
неграмотным усвоить основное содержание Устава (приемы действий оружием и 
перестроения роты и полка). Чертежи продавались отдельно от книги. 
Надо полагать, что регламентация одиночной подготовки воина имела практическое 
значение. Строевая же «немецкая мудрость» в значительной части оставалась на 
бумаге. 
Устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» показал 
военачальникам русского войска четкую воинскую организацию и систему обучения: 
одиночную подготовку для действий оружием и строевую подготовку подразделения 
(роты) и части (полка). Организационная структура войсковой части и 
подразделения, а также регламентация действий ратных людей в их составе 
наглядно выражают некоторые особенности военного искусства мануфактурного 
периода войны. Это есть мануфактурная организация der