Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Мир оружия... :: А.В.Б. Норман - Средневековый воин. Вооружение времен Карла Великого и Крестовых походов
<<-[Весь Текст]
Страница: из 123
 <<-
 
обозначающее управление лошадьми, chevalerie, стало названием, относящимся ко 
всему понятию рыцарства, тогда как в других странах, кроме Британии, 
обозначение рыцаря — caballero, chevalier, Ritter — означает всадника.


Рыцарство имеет своим происхождением германскую традицию
[161]
, когда юноша вступал в мужское сословие во время церемонии, в которой отец, 
родственник или племенной вождь дарил ему оружие. Этот обычай был позднее 
одобрен церковью и несколько изменил свои цели, а позднее получил окончательный 
вид и романтический характер после схваток с сарацинами в Испании (маврами) и 
Святой земле (турками, египтянами и др.). Главной в идее рыцарства была 
преданность — для Роланда было бы немыслимо лишиться чести, оставив позицию, 
доверенную ему императором (что описывает «Песнь о Роланде»). Считалось не 
по-рыцарски даже воспользоваться предательством в лагере неприятеля: Уильям 
Маршал осудил Филиппа II Августа (французского короля) за то, что он 
воспользовался предательством командиров одного из замков Иоанна 
[162]
в Нормандии. Рыцарь не мог также показать трусость: «Лучше погибнуть, чем быть 
названным трусом». У рыцарства культивировался подвиг. Можно прочесть о многих 
битвах, которые были проиграны из-за безрассудных атак, от которых 
предостерегали самые опытные рыцари, получавшие за это насмешки и обвинения в 
трусости от некоторых более безрассудных рыцарей. В 1187 году Герард 
Ридфортский, гроссмейстер ордена тамплиеров, насмехался над своими собственными 
маршалом и магистром госпитальеров за их предостережения и вынудил их к 
безнадежной бешеной атаке. Маршал погиб одним из последних, но Герард бежал с 
двумя рыцарями, причем из всего войска спаслось только 130 человек. Притом что 
импульсивные действия — неистовство в битве или внезапное великодушие — 
ценились высоко, обычно среди рыцарей поддерживалась строгая дисциплина. Законы 
ордена тамплиеров устанавливали строгие правила относительно подчинения рыцарей 
с разным рангом, и любой, нарушивший субординацию перед лицом противника, мог 
быть исключен из ордена.

Церковь изменила эти примитивные идеалы, введя христианские ценности и добавив 
стремление к бедности и чистоте к свойственной тевтонской традиции щедрости. 
Готфрид Бульонский (Годфруа Буйонский) (один из главных командиров Первого 
крестового похода) прославлялся за предоставление еды и помощи бедным и за то, 
что всегда разделял невзгоды своих солдат. Щедрость и стремление раздавать 
богатые подарки принадлежали к числу главных добродетелей, прославляемых 
поэтами и летописцами. Гуго де Мери в сочинении «О победе Христа над 
Антихристом» писал: «Если щедрость умрет, мы все будем страдать от бедности и 
нищеты». Без сомнения, подобное замечание странствующего менестреля имеет 
определенный интерес. Церковь наложила на рыцарство обязанность защиты слабых, 
вдов и сирот, а также призвала брать под свое особое покровительство женщин 
благородного происхождения. Как бы близок к смерти ни был Людовик IX Святой, он 
всегда разделял невзгоды своих самых бедных воинов. Идея того, что рыцарь имеет 
особые христианские обязательства, впервые ясно была произнесена Иоанном из 
Солсбери в его «Поликратике» (Polycraticus), законченном к 1159 году. Иоанн 
считал, что рыцари должны дать религиозную клятву при вступлении в рыцарство и 
что перед церемонией их оружие должно быть положено на алтарь. Эта концепция 
была подробнее развита Стефаном из Фужера, который в своей «Книге о манерах» 
примерно 1170 года впервые отозвался о рыцарстве как об ордене и о возможности 
понижения рыцаря в звании, если он показал себя бесчестно. Истинный рыцарь 
должен вести себя так, чтобы о нем нельзя было сказать, что он утратил доверие, 
или оставил без зашиты хорошего человека, или допустил, чтобы вдова или 
маленький ребенок голодали.

Наиболее сильным образом концепция рыцарства выражена в книге «Жизнь Людовика 
Святого» 
[163]
Жана де Жуанвиля (1224–1319). Он писал во времена, когда, будучи пленником в 
руках египтян, получил возможность вернуться на родину. Он отказался под 
предлогом того, что у него нет денег, но в действительности по той причине, что 
ему сказал его двоюродный брат, Буленкур, когда Жуанвиль собирался отплыть
[164]
: «Ты отправляешься за море, но подумай о том, что будет, когда ты вернешься 
назад, поскольку ни один рыцарь, богатый или бедный, не может вернуться, не 
потеряв чести, если он уедет по милости сарацин и оставит пленными воинов, 
попавших в плен из-за затеянной им войны».

Возможно, тема идеализированной любви к прекрасным и благородным дамам, столь 
типичная для рыцарства позднего периода, была вызвана особым почитанием 
Богородицы Девы Марии в XI веке, особенно в Нормандии. Этот аспект идеологии 
рыцарства был усилен «труверами» при дворе Алиеноры Аквитанской и ее дочери 
Марии, супруги одного из самых богатых и влиятельных принцев, Анри, графа 
Шампани и Брие. Собственный «трувер» Марии, Кретьен де Труа, писал под ее 
влиянием «Ланселот, или Рыцарь телеги» — историю о совершенном 
рыцаре-возлюбленном Ланселоте и королеве Гвиневере.

Церковь приказывала рыцарству защищать христианство и обращать меч против 
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 123
 <<-