крестьян вместе с домашним скотом. Внешний двор обычно имел ров с водой или 
водоем, образованный перегораживанием дамбой какой-нибудь местной речушки. В 
таких случаях жизненно важной становилась защита дамбы, которая обеспечивалась 
постройкой стены вдоль всей ее длины с башнями или сторожевыми помещениями с 
каждого конца. В концентрических замках все его части предназначались для 
ежедневного использования. Ни одно из сооружений не было возведено только для 
отражения осады. Зал, часовня и кухня использовались постоянно и имели 
соответствующие размеры.
Сторожевое помещение эдвардианского замка было внушительным сооружением, обычно 
прямоугольным в плане, по бокам защищенным двумя барабанными башнями и иногда 
имеющим с тыльной стороны еще две башни с лестницами. В центре его 
располагалась входная арка, за которой начинался длинный прямой проход, идущий 
через все здание. Три отверстия в боковых башнях давали возможность вести 
наблюдение за подходным мостом, боковой стеной и площадкой прямо перед воротами.
 Над аркой находилось небольшое окно, а на верхушке – машикули на ступенчатом 
выступе. Возможен другой вариант: с одной барабанной башни на другую иногда 
перебрасывали нечто вроде моста, расположенного на несколько метров впереди 
каменного сооружения, оставляя пространство, через которое на головы желающих 
попасть в ворота можно было бросать камни, бревна и т. д. Входная арка, 
достаточно широкая, чтобы пропустить повозку или трех воинов, идущих плечом к 
плечу, обычно была каплевидной формы. В числе оборонительных сооружений были 
также опускающаяся решетка и двухстворчатая дверь, открывающаяся наружу, 
которую можно было заложить большими прочными бревнами. Когда не было 
необходимости в их использовании, бревна убирались в полости в стене. За дверью 
свод был заменен плоским бревенчатым потолком, через который могла опускаться 
еще одна решетка. Далее следовали два боковых дверных проема в помещение 
привратника и маленькую комнату. Обычно, в дополнение к дверям и воротам, в 
своде имелось несколько отверстий-бойниц размером около 30,5 сантиметра. Они 
служили либо для наблюдения за неожиданным вторжением захватчиков, либо для 
того, чтобы бросать в них пики. Первый этаж самых больших помещений такого рода 
имел еще и большую комнату с боковыми дверями, ведущими к стене и иногда к 
часовне. Отсюда осуществлялся подъем и опускание решеток.
Стены эдвардианских замков имели высоту от 8 до 12 метров и толщину 1,8–2,5 
метра. Сверху находился дозорный путь, называемый аллюр, защищенный с внешней 
стороны зубчатым парапетом, а с тыловой – более низкими и легкими стенами. На 
стену обычно можно было попасть из стеновых башен и, в некоторых случаях, по 
открытой каменной лестнице. Стеновые башни сильно отличались друг от друга по 
размерам и форме, но чаще всего были круглыми или полукруглыми. Там, где были 
внешний двор и вторая стена, внешняя стена была намного ниже внутренней, а 
стеновые башни внешней стены имели одинаковую с ней высоту. Барбакан был иногда 
просто огороженным пространством, расположенным перед воротами в конце моста.
Замки Генриха III и Эдуарда I были чем-то средним между дворцом и крепостью, но,
 хотя всевозможных предметов, призванных обеспечивать уют, по меркам тех дней 
было даже слишком много, первоочередными все равно являлись военные соображения.
 Санитарные меры отвечали нормативам своего времени. Количество кладовых и 
способы утилизации отходов вполне соответствовали гигиене XIII столетия.
Эдвардианский замок – великолепный образец архитектурного творчества – стал 
лебединой песней замкового строительства. Конечно, замки строились и позднее, 
но по сравнению со своими предшественниками они были пигмеями. Еще сто лет эти 
превосходные детища военно-инженерной мысли продолжали сдерживать противника и 
успешно противостояли всем попыткам людей разрушить их. А потом появилась пушка.
 И грянул набатный колокол, возвещая о переменах. По мере роста могущества 
артиллерии замки становились все более уязвимыми. Когда вековую тишину холмов 
впервые нарушил грохот пушек, замки, храня гордый и неприступный вид, стояли 
насмерть, пока их стены под обстрелом артиллерийских орудий не обратились в 
пыль. Так же как и военные машины, на них нападавшие, и арбалетчики, их 
защищавшие, замки прожили очень долгую жизнь. Некоторые из них сохранились до 
наших дней, чтобы порадовать глаз далеких потомков их строителей. Они 
отремонтированы и используются для специальных целей, являясь сегодня немыми 
свидетелями далекой эпохи феодализма. Время обошло их стороной.



Глава 7
КОЛЕСНИЦА, АКСЕССУАРЫ ДЛЯ ЛОШАДЕЙ, КОННИЦА


Человек использует лошадь в трех качествах: как вьючное животное, как тягловое 
животное и как средство передвижения. Из них только последние два могут быть 
так или иначе связаны с войной, во всяком случае до тех пор, пока появление в 
начале XX столетия двигателя внутреннего сгорания не вытеснило лошадь с театра 
военных действий. Второй способ использования лошадей делится на две категории: 
непосредственно в бою и для перемещения военных грузов – боеприпасов, 
продовольствия и вещевых обозов. В Древнем мире единственный способ 
использовать тягловую лошадь в бою – это запрячь ее в колесницу – вид тележки, 
полностью вышедший из употребления около двух тысяч лет тому назад. Сама 
колесница могла использоваться как боевой транспорт и как транспорт для 
триумфальных выездов, или, говоря языком Англии XVII века,
«as well for Warr as Tryumph»
[8]