англичанке и навсегда поселился в нашей стране. Сперва он избрал своей 
профессией обучение верховой езде, а фехтование не преподавал довольно долго, 
хотя в 1758 году, когда его представили Доуаджер, принцессе Уэльской, он под 
давлением согласился взять на себя обучение молодой аристократки и верховой 
езде, и фехтованию.
Длинное итальянское имя оказалось очень неудобным в новой обстановке, поскольку 
английские друзья мастера демонстрировали полное невежество в отношении 
итальянского языка, поэтому он отбросил «Малевольти Тремамондо» и упростил свое 
имя до «мистер Доминик Анджело».
Всего лишь несколько месяцев спустя после прибытия итальянец попал под 
покровительство графа Пемброука, который впоследствии всегда обращался с ним 
как с личным другом, а не как с зависимым лицом. Граф был обладателем 
превосходных конюшен в Лондоне и в своем поместье.
Генри пишет: «Мой отец пытался ввести в английской кавалерии новый, более 
продвинутый способ ездить верхом. Это была его главная цель, особенно в конце 
жизни. Этот способ вниманию правительства предлагали еще в начале века, но, при 
всей целесообразности этой реформы, ее принятия так и не случилось. Позволю 
себе отметить, что это тем более странно, что отец несколько раз проводил 
эксперименты, выбирая наугад людей из нескольких кавалерийских полков, и 
бесплатно проводил с ними курс обучения, добиваясь превосходных результатов в 
отношении владения конем, что отмечали все мастера-наездники в королевстве.



Парирование терцией и обезоруживание захватом шпаги, рисунок Анджело


Упомянутое обучение отец проводил в графских конюшнях в Уилтоне; среди 
прошедших курс кавалеристов из полка Элиота был Филипп Эстли, впоследствии 
прославившийся вольтижировкой в собственном театре.
Слава моего отца как наездника вряд ли уступала его славе на поприще фехтования,
 хотя фехтованием он занимался только любительски. По возвращении в Лондон со 
своим другом и покровителем графом Пемброуком он получил приглашение на 
публичный поединок с доктором Кизом, считавшимся лучшим фехтовальщиком в 
Ирландии. Вызов был принят, проводить поединок договорились в таверне 
«Соломенный дом», куда отец и прибыл к назначенному времени — к двум часам, 
хотя и отъездил все утро верхом у лорда Пемброука. Его Светлость, как обычно, 
снизошел до того, что вошел в дом рука об руку со своим другом и протеже. 
Однако отец не ожидал увидеть столько собравшихся благородных господ и дам — 
рассчитывая встретиться с соперником один на один, он приехал в сапогах и 
костюме для верховой езды.
Отец никогда раньше не встречал своего соперника и был удивлен, когда увидел 
этого высокого спортивного человека в пышном парике. Без плаща и жилета, с 
закатанными рукавами рубашки, так что видны были мускулистые руки, обладатель 
которых мог бы потягаться на ринге с Брутоном или Слэком, доктор Киз расхаживал 
по комнате с учебной шпагой в руке.
Вот зрители собрались, и доктор, радушно поприветствовав прибывшего, налил себе 
перед поединком полный бокал коньяка, второй бокал предложил отцу, но тот, 
будучи непривычным к таким стимуляторам, вежливо отказался.
Доктор, подогрев себя вышеописанным образом, начал поединок так яростно и 
решительно, что искушенные в фехтовании зрители быстро поняли, что 
прямолинейный натиск — единственное сильное место ирландца.
Отец сначала только защищался, не пропуская ни одного удара, чтобы дать 
партнеру всласть насладиться своими атаками. Потом, когда соперник несколько 
утомился, а отец, тонко и ловко обороняясь, в полной мере продемонстрировал 
свое искусство, он перешел в атаку, нанес с дюжину ударов прямо в грудь 
разъяренному противнику, поклонился дамам и удалился под аплодисменты зрителей.
Вскоре после этой публичной демонстрации старший Анджело уступил просьбам 
друзей и начал учить фехтованию. Он, право же, в своем зависимом положении 
просто не мог пренебречь теми великолепными предложениями, которые к нему 
поступали. Его благородный покровитель, хотя и хотел бы, конечно, оставить отца 
полностью к своим услугам, все же с никогда не изменявшим ему великодушием 
посоветовал отцу принять предложения, которые ему делали. Именно эти уроки и 
заложили основу будущего благосостояния отца, а первым учеником его стал герцог 
Девонширский».



Парирование примой и обезоруживание захватом шпаги, рисунок Анджело


Генри Анджело, представитель второго поколения семьи, родился в 1755 году. 
Кажется, изначально отец хотел сделать из него не продолжателя фехтовальной 
династии (хотя самому ему сопутствовал феноменальный успех, в зените своей 
карьеры он зарабатывал, по собственным словам, по четыре тысячи в год), а 
утонченного джентльмена. Поэтому Генри послали учиться в Этон, а в 1772 году, 
когда ему исполнилось семнадцать, — и в Париж, чтобы подучиться там 
французскому языку. В Париже он попадает на жительство к некоему месье Буало, 
который оказался мерзким скупердяем и морил молодого человека голодом, пока 
однажды, «вспомнив про свою национальную гордость и о том, что один британец