новой” — можно было подать гораздо тоньше, стоило вам еще чуть-чуть постараться.

        7) Ваше заявление: “Да, я все так же хочу быть вашим пациентом” — можно 
принять, но с такой неимоверной натяжкой, что она грозит превысить все 
допустимые нормы и заявление может рассыпаться в прах.
        8) “Я весьма дорожу своим неврозом неуспеха, разве то же самое не 
относится ко всем больным?” — это настолько смехотворно и абсурдно, что, 
взгляни вы на это утверждение непредвзято, оно, полагаю, смутило бы даже вас.
        9) “Извинение” за придуманное ограничение излишне и не относится к делу.

        10) Вы утверждаете, что “весьма дорожите” своим неврозом, а в конце 
употребляете слово “смиренно”, создавая контраст, цель которого — просто 
позабавиться.
        11) Вы написали: “Я вас и сейчас опасаюсь”, хотя следует гораздо больше 
опасаться вашего “драгоценного” невроза.
        12) Весьма ценю предпринятую вами попытку развлечь меня.
        С той же степенью искренности, что и прежде, Милтон Г.Эриксон, доктор 
медицины”.
        (Смех. Джейн читает следующее письмо.)
        “9 апреля. Уважаемый мистер Леки, предлагаю написать мне письмо 19—20 
апреля с изложением ваших пожеланий и целей в связи с просьбой принять вас. 
Искренне ваш Милтон Г.Эриксон, доктор медицины”.
        (Следующее письмо.)
        “19 апреля. Уважаемый доктор Эриксон. Относительно моих “пожеланий и 
целей в связи с просьбой принять” меня.
        Мое пожелание основывается на той беседе, которая у меня была с 
доктором Л. несколько месяцев тому назад. Она рассказала, как вы с помощью 
гипноза быстро и радикально избавили одного чемпиона по конькам от давних 
эмоциональных заскоков.
        У доктора Л. ваше искусство вызвало прямо-таки священный трепет, и она 
поняла, что вы смогли бы мне помочь.
        Мое пожелание (а, возможно, всего лишь мечта) сводится к тому, чтобы с 
помощью гипноза нащупать и разрешить некую семейную ситуацию из моего раннего 
детства, которая, вероятнее всего, препятствует моему взрослению. Я хочу 
добраться до того момента, с которого я сознательно возьму на себя всю 
ответственность за свою жизнь. Я хочу избавиться от модели неуспеха и заикания, 
по которой до сих пор почти всегда складывалась моя жизнь. Я хочу разрешить 
проблему соперничества с одним из моих братьев. Мне хотелось бы научиться 
любить окружающих, вместо того чтобы испытывать к ним неприязнь и страх. Я хочу 
любить себя! (В данный момент я не испытываю такого чувства.) Мне нужно 
настроить себя на новую позитивную жизненную программу.
        Если бы с вашей помощью удалось реализовать эти высокие запросы, я 
обрел бы свободу творчества и служения обществу, к которой так стремлюсь. В 
моем случае этому не суждено сбыться, ибо все мои усилия неизменно кончаются 
провалом и крушением.
        Доктор Л. чувствует, что я могу поддаться гипнозу. Хотя я предвижу 
здесь возможные трудности, поскольку предшествующие попытки оказались 
безуспешными. Я опасаюсь, что мое состояние скорее связано с духовной сферой, 
никто, кроме меня самого, не сможет мне помочь. Тем не менее, я продолжаю 
надеяться на лучшее и предвкушаю встречу с вами и наше сотрудничество.
        Я позвоню вам в четверг, 22 апреля, в 9 часов утра. С надеждой, 
искренне ваш Джордж Леки”.
        Эриксон: Он-таки позвонил, с надеждой и искренне мой. Естественно, 
миссис Эриксон ответила: “Доктор Эриксон занят и не может подойти к телефону”.
        Джейн (Читает следующее письмо.):
        “23 апреля. Уважаемый мистер Леки, я получил ваше заказное письмо, 
уплатив 20 центов почтового сбора, а также убедился в вашем настойчивом желании 
беседовать со мной по телефону, невзирая на ранее высказанную просьбу общаться 
со мной не словесно, а письменно.
        Вы выразили пожелание, которое сами определили как возможную мечту 
“нащупать и разрешить некую семейную ситуацию из моего раннего детства”. Это не 
терапия, а просто просьба заглянуть в прошлое, в котором ничего нельзя изменить.

        Вы выразили пожелание, но не стремление — разрешить существующее с 
детства соперничество, но ни словом не обмолвились о желании взять на себя 
простейшие обязательства взрослого человека.
        Ваша просьба о лечебной помощи исходит из представлений и надежд 
доктора Л., чье положительное мнение резко контрастирует с вашим богатым опытом 
безнадежных ожиданий и неопределенных мечтаний.
        Я смогу принять вас в качестве пациента при условии, что вы представите 
доказательства своей способности взять на себя ответственность за обеспечение 
самой минимальной, ненормативной самостоятельности.
        Преданный вам Милтон Г. Эриксон, доктор медицины”.
        (Следующее письмо.)
        “28 апреля. Уважаемый доктор Эриксон. “Я смогу принять вас в качестве 
пациента при условии, что вы представите доказательства своей способности взять 
на себя ответственность за обеспечение самой минимальной, ненормативной 
самостоятельности”.
        Пожалуйста, простите мое невежество, но я не вполне понимаю, что вы 
имеете в виду. Если сформулировать конкретно и просто, что послужит к