Салли (повторяет громче.): Джузеппе.
        Эриксон: А когда ты была совсем маленькая, кем ты мечтала стать, когда 
вырастешь?
        Салли: Я думала, хм, астрономом или писателем. (На ее лице появляется 
гримаса.)
        Эриксон: Как ты думаешь, из этого что-нибудь получится?
        Салли: Думаю, что-то одно получится. (Пауза.)
        
        Эриксон: Что ты скажешь насчет поведения вон того парня? (Указывает на 
одного из участников семинара.)
        Зейг: Который смотрит, подавшись вперед?
        Эриксон: Смотрит, подавшись вперед.
        Зейг: А, он лучше слышит левым ухом. (Голова молодого человека 
повернута левым ухом в сторону Э.)
        Эриксон: А я ведь ему сказал: “Ты одним ухом слышишь лучше, чем другим”.
 Сам-то он об этом знал, но удивился, как я об этом догадался.
        Вот и Салли. Пытается разобраться в своих бессознательных воспоминаниях 
девочки из переулка. По ней видно, сколько времени надо, чтобы переключиться с 
сознательного на бессознательное. Видишь, как она медлит с ответом. Нужно время,
 чтобы перебраться из “сейчас” в далекое прошлое. Ведь чтобы из далекого 
прошлого добраться в настоящее, понадобилось много времени.
        Зейг: Когда ты спросил ее, кем она хочет стать, когда вырастет, она 
ответила что, может быть, астрономом или писателем. Причем на ее лице появилась 
гримаса при слове “писателем”.
        Эриксон: Как ты научился писать?
        Зейг: Наверное, путем упражнений.
        Эриксон: Ты учился писать вот так. (Э. жестикулирует, гримасничает и 
ерзает.)
        Зейг: Да, гримасничая.
        Эриксон: Все тело двигалось.
        Зейг: Да, ерзал на стуле и дергал ногами. Действительно, писать учишься 
всем телом.
        Эриксон: Угу. Прикусив губу при слове “писателем”, она вспомнила, как 
трудно было научиться писать. Я сам помню, как мне было сложно написать “t”, 
особенно поднять перо и перечеркнуть палочку, или поставить точку над “i”.
        Зейг: Здесь в ней еще заметна диссоциация.
        Эриксон: Угу. Слово “писать” мгновенно вернуло ее в детство. А взрослое 
слово “астрономия” она употребила потому, что ее голова была в состоянии 
бодрствования.
        Зейг: Понимаю, телом она не восприняла это слово.
        Эриксон: Угу.
        Салли: Я ... у меня левая рука не двигается. (С. улыбается.) Это просто 
удивительно. (Смеется.)
        Эриксон: Ты слегка удивлена своей левой рукой?
        Эриксон: Ты заметил, что я сам сначала пошевелил левой рукой?
        Зейг: Нет, не заметил.
        Эриксон: Посмотрим еще раз.
        Зейг: Значит, она заметила это периферическим зрением? Видимо, это 
побудило ее переключить внимание на собственную руку?
        Эриксон: Смотри сам. (Они прокручивают запись обратно, и действительно, 
Э. шевельнул левой рукой как раз перед тем, как Салли заявила, что у нее 
парализовало левую руку.) Ход ее мыслей последовал за движением моей руки. Как 
правило, это делается неосознанно.
        Зейг: Никто бы и не понял, если бы ты сам не указал на это. Обрати 
внимание на отдельные моменты, происходящие на словесном уровне. Она 
произносит: “У меня левая рука не двигается. Это просто удивительно.” Это 
преувеличение. Такое преувеличенное утверждение не в ее стиле. Но ты к этому 
возвращаешься и говоришь: “Ты слегка удивлена”. Немного снижаешь эмоциональный 
заряд. Подходишь к оценке с противоположного конца.
        Эриксон: Угу.
        Зейг: Это, возможно, позволит ей быть более конкретной в своих 
утверждениях.
        Эриксон: Не следует заставлять пациента говорить: “У меня рука не 
двигается”. Ты говоришь: “Вам может показаться, что ваша рука не двигается”. Ты 
сам произносишь отрицание “не”.
        Зейг: Тогда это дает ей возможность отвечать в утвердительной форме.
        Эриксон: Да.
        Зейг: Итак, ты возвратился к ее преувеличению и поправил ее.
        Эриксон: Из этого преувеличенно-эмоционального состояния я хотел 
спустить ее вниз, к ее обычному состоянию.
        Салли: Я припоминаю, как вы сказали, что она не будет двигаться и хм...
        Эриксон: Ты мне поверила?
        Салли: Полагаю, да. (Улыбается.)
        Эриксон: Всего лишь полагаешь. (Салли смеется.)
        Зейг: Ты уже однажды воспользовался ее уклончивым ответом, чтобы 
обыграть слова “предположение” и “действительность”. Здесь ты повторяешь “всего 
лишь полагаешь”, и она смеется. Она понимает твою игру, но выражает это не 
словесно, а телесно.
        Эриксон: Угу.
        Салли: Я, это... мне кажется, что ею не пошевельнуть.