знай себе попивай лимонад да пописывай и будешь сидеть там целый день”.
        Ральф все так и сделал. Надел большую соломенную шляпу от солнца и стал 
выкапывать одуванчики. Жена периодически разгружала полную корзинку. Вечером он 
принял ванну и лег спать. На следующее утро он надел другую пару старых брюк и 
пошел выкапывать одуванчики у соседей. Работал весь день, но время от времени 
бегал в свой туалет облегчиться.
        Тут и мокрым штанам конец. За тот первый и единственный день ему 
мокроты по горло хватило. Он выяснил, что если можно жить, сидя в мокрых штанах,
 да еще беседуя с незнакомыми людьми, значит, жить вообще можно.
        Ральф стал приходить ко мне регулярно, и мы о многом беседовали. Как-то 
я ему говорю: “Ты как-то чудно делаешь покупки. Сам покупаешь себе рубашки, 
костюмы, обувь. Входишь в магазин и говоришь: “Я беру эту рубашку (Эриксон, не 
глядя, показывает в сторону), а потом заказываешь доставку на дом с оплатой 
после доставки. А дома выясняется, что не твой размер, и ты ее отсылаешь в 
магазин. Снова приходишь и снова говоришь: “Я беру эту рубашку” (Эриксон, не 
глядя, показывает в сторону), и так до тех пор, пока не натыкаешься на свой 
размер. Ты так же покупаешь свои костюмы и обувь.
        Ты просто не умеешь покупать. Я научу тебя. Хочешь, приходи ко мне в 
кабинет или я зайду к тебе домой. Во вторник мы пойдем по магазинам”.
        Ральф пришел ко мне в кабинет и спросил: “А это обязательно сегодня 
надо идти?” — “Да. Мы займемся покупками с толком и не спеша”.
        Ральфа прямо передернуло, когда он увидел, у какого магазина я 
остановился. Когда мы вошли, очаровательная служащая подошла к нам и 
произнесла: “Доброе утро, доктор Эриксон. А вы, вероятно, доктор Стивенсон. Я 
уверена, вы захотите купить что-нибудь из нижнего белья для вашей супруги”. И 
она предложила большой выбор трусиков последнего фасона, бюстгальтеров, 
комбинаций и чулок, причем с большой торговой скидкой.
        Ральф не решался, какие трусики купить жене и дочери. Девушка 
предложила: “Доктор, очень хороши черные кружевные панталоны. Такие любой 
женщине понравятся. Смотрите, и у меня такие же”. Она задрала юбку, а Ральф 
попытался отвернуться, но заметив, что я с удовольствием любуюсь черными 
кружевными трусиками, Ральф тоже осмелился взглянуть.
        Девушка охотно оттянула кофту на груди и показала свой лифчик, а затем 
подвела нас к прилавку с последними фасонами лифчиков, комбинаций и чулок. Она 
показала на своей ноге, как хорошо сидят чулки. Бедный Ральф понял, что, пока 
он все не посмотрит, не пощупает и не выберет покупку, ему из магазина не 
выбраться.
        О размерах Ральф как-то вообще не подумал. Он накупил белья на 200 
долларов. В 1950 году на эту сумму получилась приличная куча. Все это ему 
упаковали и отослали домой. Жена и дочь перебрали покупки и не нашли ничего 
подходящего по размеру. Пришлось отдать все в Армию Спасения. Они отправились в 
город и купили себе то же самое, но только своего размера.
        “Послушай, — обратился я как-то к Ральфу, — тебе предстоит сделать еще 
один решительный шаг. Вряд ли ты когда-нибудь водил свою жену смотреть на 
восход солнца”. Ральф признал, что такого с ним не бывало. “Тогда в воскресенье 
я повезу тебя и твою жену любоваться восходом солнца”. Я заехал за ними в три 
часа утра. Поездив туда-сюда, я, наконец, нашел отличное место для любования. 
Жена была в восторге, и мы с ней постарались, чтобы Ральф тоже отметил все 
разнообразие цветовых переходов при восходе солнца. В тот же вечер Ральф 
отправился с женой любоваться заходом солнца. Уж здесь он обойдется без моей 
помощи.
        Спустя какое-то время я заметил: “Ты знаешь, Ральф, меня огорчает твое 
странное отношение к ресторанам. Ты никогда не ходил в ресторан с семьей. Как 
это ни прискорбно для тебя звучит, но в следующий вторник ты и твоя жена 
приглашаете меня с женой вечером в ресторан, и мы отведаем жаркое из ребрышек. 
Уверяю тебя, Ральф, нам с Бетти очень приятно быть твоими гостями”.
        По пути в ресторан я сказал: “Есть два входа в ресторан: парадный и с 
заднего двора. Какой ты предпочитаешь?” Ясное дело, Ральф выбрал вход с заднего 
двора.
        Когда мы вошли, нас встретила хорошенькая официантка: “Добрый вечер, 
доктор Эриксон, а вы, видимо, доктор Стивенсон?” Она помогла ему снять пальто и 
шляпу и проводила к столику. Я выбрал, с какой стороны ему сидеть. Официантка 
все беспокоилась, удобно ли ему в этом кресле или, может, заменить другим. 
Девушка была очень заботливая, все делалось с приятными манерами и хорошим 
вкусом. Ну просто из кожи вон лезла, такая внимательная. Ральф не знал, куда 
деваться.
        Официантка ушла, и тут Ральф заметил на стене часы. Мы сидели и ждали. 
Официантка появилась через полчаса, неся четыре подноса с салатами. Жена Ральфа,
 Бетти и я быстро выбрали себе салаты. Официантка заботливо стояла над Ральфом. 
Он, не глядя, ткнул куда-то рукой и сказал: “Мне вот этот”. “Но вы даже на него 
не посмотрели”, — воскликнула девушка. Она взяла щипцы и, поднимая каждый 
кусочек, объясняла, из чего состоит салат. “Мне этот”, — повторил Ральф. “Но вы 
даже не взглянули на другие салаты”, — возразила официантка и дала ему дважды 
разглядеть все четыре вида салатов, пока он не сделал окончательный выбор.
        “Заправка у меня тоже четырех видов”, — заявила девушка и очень 
подробно описала их Ральфу и настояла, чтобы он сам выбрал заправку к салату. 
Она прямо-таки вилась вокруг него, предлагая то то, то это, то вот это, чтобы 
он, не дай Бог, не ошибся в выборе. Наконец, она подала заправленные салаты, и 
они оказались отличными.
        Прошел еще час, и девица принесла меню. Все это время Ральф, не