частным и личным представлениям, определенную объективную ценность.
В глубоком гипнозе реальность испытуемого непременно должна гармонировать с 
особенностями и структурой всей его личности. Поэтому невротическую личность в 
глубоком гипнозе следует отключить от угнетающих ее невротических переживаний и 
тем самым освободить простор для ее терапевтического перевоспитания в гармонии 
с основными ее качествами. Невроз, хотя и мешает проявлению основных качеств 
личности, не способен, как бы он ни был силен, их извратить. Точно так же, как 
глубок ни был бы гипноз, любая попытка внушить гипнотику действия, 
несовместимые с его личными установками, приводят к тому, что попытка эта 
решительно отвергается или внушение трансформируется и позволяет поступать 
притворно (в экспериментах по гипнотическому внушению антисоциального поведения 
такие притворные действия часто принимают за настоящие). Следует с уважением 
относиться к индивидуальным особенностям личности пациента. Такой подход нельзя 
недооценивать. Только при внимательном и уважительном отношении к личности 
можно распознать характер поведения и отделить сознательные поступки от 
бессознательных. Ясное понимание того, что составляет сферу бессознательного 
поведения, помогает врачу индуцировать у пациента глубокий гипноз и удержать 
его в этом состоянии.
Приспособление всех гипнотических приемов к испытуемому.
Адаптация методических приемов к пациенту обеспечивает его полное 
сотрудничество с гипнотерапевтом. Намеченные гипнотические действия должны 
составлять лишь часть всей гипнотической ситуации. Их надо готовить для 
испытуемого, а не наоборот, испытуемого для них. Тут все важно. То, что на 
первый взгляд кажется мелочью, в гипнотической ситуации может приобрести 
решающее значение.
Вот несколько примеров. Один врач-гипнотерапевт проводил эксперимент, в котором 
тонометр для измерения артериального давления надо было крепить на руке 
испытуемого, и каждый раз получал неясные и неудовлетворительные результаты. 
Впоследствии испытуемый перешел к автору, и я угадал его неосознанную 
потребность в том, чтобы в экспериментах учитывали, что он левша. Между нами 
сразу наладилось сотрудничество. Прикрепляя тонометр на левую руку испытуемого, 
автор стал получать хорошие результаты. Через некоторое время выявилось, что 
крепление тонометра на его правой руке уже не сказывается на результатах. 
Другой испытуемый, свободно владеющий обеими руками, в эксперименте с 
автоматическим письмом и рисованием безотчетно стремился к тому, чтобы 
пользоваться той или другой рукой по своему желанию. Некоторые испытуемые, в 
особенности студенты медицинских и психологических факультетов, настаивали на 
исполнении явных их причуд или на том, чтобы сначала попробовать себя в других 
гипнотических опытах, и лишь после этого от них можно было добиться 
сотрудничества в намеченном эксперименте.
Один пациент-невротик не имел возможности платить за сеансы гипнотерапии. 
Поскольку он не хотел получать лечение, не оплатив его, пациента убедили на 
добровольных началах принять участие в целой серии экспериментов в качестве 
испытуемого. Однако гипнотерапия по его настоянию не проводилась. После года 
экспериментальной работы у него подспудно созрело мнение, что его добровольные 
услуги являются достаточной платой за лечение. Придя к такому выводу, он 
согласился на полный курс гипнотерапии.
В гипнозе, где межличностные отношения и самооценка личности играют такую 
большую роль, непременно надо считаться с психологическими стремлениями 
испытуемого, какими бы тривиальными и не имеющими отношения к делу они ни 
казались. Недооценка их неизбежно приведет к расплывчатым, неудовлетворительным 
и даже противоречивым результатам. Поэтому в случае получения таких результатов 
нужно пересмотреть всю гипнотическую ситуацию с учетом вышесказанного.
Необходимость оберегать личность гипнотика.
Поскольку испытуемый, пребывая в состоянии гипноза, находится в явно невыгодном 
для себя и уязвимом положении, его личные права, привилегии и тайны должны 
сохраняться.
Независимо от того, насколько осведомлен и умен испытуемый, он всегда, 
независимо от того признает он это или нет, не уверен в том, что произойдет, 
что можно и что нельзя сказать или сделать в состоянии транса. Даже те 
испытуемые, которые с легкостью открывали автору тайники своей души, 
обнаруживали потребность в защите собственной личности и желали показать себя с 
лучшей стороны, независимо от того, в какой мере проявили себя с худшей.
Гарантия защиты должна даваться испытуемому и тогда, когда он бодрствует и 
когда пребывает в состоянии транса. В состоянии бодрствования это лучше делать 
косвенно, а в состоянии транса — более прямолинейно.
Приведем такой пример. Двадцатилетняя девушка, добровольно согласившаяся 
участвовать в экспериментах, всегда приходила в обществе бестактной, острой на 
язык подружки, которая серьезно мешала проведению гипнотических сеансов. После 
того как была проделана довольно большая работа, она стала приходить одна. Еще 
некоторое время спустя девушка призналась со смешанным чувством удовольствия и 
смущения: “Я приводила с собой Руфь, потому что она ужасно злая, и я знала, что 
при ней я не скажу и не сделаю ничего такого, чего не хочу”. Она призналась 
также, что у нее бывают скрытые реактивные тревожные состояния, и попросила 
провести с ней лечебные сеансы гипноза. И до, и после гипнотерапии в 
экспериментальной работе она показала себя с самой лучшей стороны.
Если к работе привлечены новички и речь вдет об индукции у них глубокого 
гипноза, необходимо постоянно показывать, что им ничто не угрожает. Делать это 
нужно очень просто и часто с помощью приемов, которые на первый взгляд кажутся 
абсурдными. Тут надо учитывать особенности личности испытуемого. Одна студентка,