идей, которая вызывает у субъекта попытку скомбинировать их в единое целое, 
позволяющее дать ответ. Но скорость, с которой делаются эти сообщения, не 
позволяет субъекту понять их, исключая тем самым ответ и реакцию на них, и дает 
в результате смущение и чувство безысходности. Это вызывает необходимость в 
какой-то более четкой и понятной мысли. В этот момент гипнотерапевт и 
предлагает четко выраженную, легко понимаемую мысль, которая сразу же 
схватывается субъектом и пробуждает в его уме определенные ассоциации. И в этом 
процессе гипнотерапевт выдает неуместные замечания, непоследовательные реплики, 
как бы имеющие какое-то значение, и тем самым увеличивает замешательство. Порой 
это напоминает детскую загадку: "Две утки впереди одной утки, две утки позади 
одной утки и в середине одна утка. Сколько уток всего?". Даже те, кто знает, 
что речь идет о трех утках, почувствуют себя безнадежно запутанными, если к 
загадке добавить такую фразу: "Конечно, вы должны помнить, что они находятся за 
дверью с левой стороны". А для тех, кто не знает ответа и кто сражается с этими 
двумя утками и двумя утками и одной уткой, эта дверь с левой стороны часто 
становится непреодолимым барьером к нужному ответу, как результат естественного 
желания согласовать это неуместное замечание с самой задачей.
Однако метод путаницы иногда оказывается очень трудным для некоторых 
экспериментов с гипнозом, и экспериментаторы сталкиваются с большими проблемами,
 пытаясь применить его в своей экспериментальной и клинической работе. Тем не 
менее, он имеет большое значение для тех, кто не смог использовать его в 
гипнотической обстановке. Повторные попытки изобрести и выполнить метод 
путаницы ради практики только научат приверженца более обычных, ритуальных, 
традиционных словесных методов более гладко строить свою роль, речь; помогут 
освободиться от механических внушений и лучше понять значение внушений. Они 
также позволят освоить более легкий переход от одной манеры поведения к другой 
в ответ на изменения в пациенте и от одного набора мыслей к другому. Повторные 
опыты при обучении гипнозу студентов медицинских и психологических факультетов 
и врачей-психиатров, распределение задачи на составление и анализ метода 
путаницы помогли им (даже тем, кто не смог научиться методу путаницы 
непроизвольно или намеренно в гипнотической ситуации) более тщательно изучить 
традиционные вербальные методы наведения транса.
Таким образом, метод путаницы представляет собой группу идей и понятий, которые 
настолько перемешаны с кажущимися связными, достоверными, но неуместными 
сообщениями, что это порождает неуверенность и замешательство, а кульминацией 
является внушение, позволяющее дать быстрый и легкий ответ, удовлетворительный 
для субъекта и подтвержденный его собственными, хотя, возможно, и 
бессознательными для него, экспериментальными данными.




ПРИРОДА И ХАРАКТЕР ПОСТГИПНОТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ  (Написана совместно с Элизабет 
М. Эриксон)



The journal of genetic psychology, 1941, No 2, pp. 95--133.
Несмотря на общее знакомство с постгипнотическим поведением и его ролью в 
экспериментальной и терапевтической работе, ему уделялось мало внимания как 
самостоятельной проблеме. Внимание фокусировалось в основном на действиях, 
которые внушали субъектам в качестве постгипнотической задачи, тогда как 
природа поведения, характеризующего постгипнотическое состояние, почти не 
учитывалась. Особое внимание обращалось на результаты, получаемые при 
постгипнотическом внушении, а не на характер или природу психологической 
обстановки, в которой они проявлялись. Психологические процессы и варианты 
поведения, на которых базируются постгипнотические состояния, не изучались.
Важную роль играет появление постгипнотического действия в ответ на внушение, 
отдаленное по времени от ситуации, в которой оно проявилось. Непосредственный 
стимул (постгипнотический сигнал, "ключ") определяет только время начала 
постгипнотического действия, но не варианты поведения в этом состоянии, которые 
обусловлены другими факторами.
Ознакомление с публикациями за последние двадцать лет не позволило обнаружить 
ни одной ссылки на исследование самого постгипнотического поведения, хотя 
многие названия говорили о том, что постгипнотическое внушение использовалось 
для изучения различных вариантов поведения. Так, обзор почти ста пятидесяти 
выбранных статей и книг, некоторые из которых были опубликованы еще в 1888 году,
 содержал весьма скудные сведения, определяющие постгипнотическое поведение как 
особое явление.
Более конструктивную информацию удалось найти главным образом в общих учебниках 
по гипнозу, а не в экспериментальных исследованиях, использующих 
постгипнотическое поведение. Однако это были общие утверждения или короткие, 
смутные и противоречивые гипотезы, основанные на собственном опыте авторов или 
на экспериментальном материале неадекватного и зачастую неуместного характера, 
где заметна путаница между результатами внушенных постгипнотических действий, 
психическими процессами и вариантами постгипнотического поведения, с помощью 
которых эти результаты были получены.
Тем не менее, обнаруженные сведения показали, что постгипнотическое поведение 
часто признавалось как явление само по себе, и в нашей статье они будут 
цитироваться, но прежде всего мы будем обращать внимание на те пункты, которые