сказать, что эта форма репрезентации плоха, неверна или неполезна, мы 
просто
      указываем   на   одну  очень  часто  встречающуюся  составную  часть  
опыта,
      связанного  с  переживанием  стресса. Когда пациент  произносит 
семантически
      неправильное предложение, утверждение, такое как:
      Мой отец заставляет меня сердиться, чувствовать себя сердитым.
      Мой отец сердит меня.
      Мы в ответ спрашиваем его, каким образом конкретно он это делает. Ответ 
пациента почти неизбежно будет представлять собой описание чего-либо такого, 
что он видел или слышал (или то и другое), причем источником виденного и 
слышанного был отец. Пациент, высказывающий семантически неправильное 
утверждение формы Причина-Следствие, либо видит-чувствует, либо 
слышит-чувствует, либо одновременно и то и другое. Поэтому, когда наш пациент 
описывает свою репрезентацию опыта:
      Когда мой отец смотрит на меня таким образом (кривит лицо), я сержусь 
(досл. - я чувствую сердитым), он фактически описывает свой опыт
      видения-чувствования.  Таким   образом,  когда  мы  говорили,   ссылаясь  
на
      "Структуру магии I", что реакция пациента  порождена его  моделью мира,  
что
      ощущаемая в результате  эмоция - это реакция основывающаяся на модели 
этого
      пациента,  и  что   в  репрезентации  Причина-Следствие  референтный  
индекс
      ответственности  возлагается на  мир, -  мы  фактически описывали 
результат
      функционирования	неконтролируемых	схем	видения-чувствования	или
      слышания-чувствования.
      Когда мы говорим, что эти пациенты не берут на себя ответственности за 
эмоции, которые они могли бы контролировать, мы тем самым не утверждаем, что 
каждый должен быть всегда рассудочным и рациональным. Мы хотим, скорее, сказать,
 что люди могут располагать выборами относительно того, когда и где применять 
процессы видения-чувствования и слышания-чувствования 2).
      Чтение мыслей
      Чтение мыслей оказывается часто результатом переворачивания обращения 
(reversal) процесса, связанного с семантической неправильностью 
Причина-Следствие. Пациент воспринимает информацию через визуальные или 
аудиальные каналы и представляет ее как телесные ощущения - кинестетическую
      репрезентацию. В случае  чтения мыслей  мы  обнаруживаем, что  пациент 
берет
      свои телесные ощущения  - свою кинестетическую репрезентацию  - и 
искажает
      информацию, поступающую к  нему извне аудиально и визуально,  таким 
образом,
      что она  согласуется с  его телесными ощущениями.  Пусть,  например, 
пациент
      подавлен  и  чувствует свою  никчемность  во  взаимоотношениях с  
человеком,
      который для  него очень много значит. Этот человек, совершенно не 
подозревая
      о чувствах нашего пациента, приходит домой, сильно устав после рабочего 
дня.
      Она входит в комнату, где находится наш пациент, едва машет рукой и 
тяжело вздыхает. Основываясь на своих чувствах подавленности и никчемности, 
пациент истолковывает самый слабый жест и тяжелый вздох, как реакцию на его 
присутствие в комнате, и, обращаясь к психотерапевту, заявляет:
      Вы видите, я же говорил вам, что она думает, будто я совсем никудышный, 
как она вздохнула?
      Мы наблюдаем в данном случае пример того, как пациент читает мысли своей 
подруги - он интерпретирует (или, пользуясь классическими
      психологическими терминами, - проецирует) определенные аналоговые 
сообщения
      своей  подруги  (слабый  взмах  рукой  и  вздох)  в  качестве  визуальной 
 и
      аудиальной информации о том, что подруга считает, что он ни на что не 
годен,
      ибо это чувство он сам испытывает в данный момент.
      Таким образом, пациент искажает воспринимаемые им визуальные и аудиальные 
части информации таким образом, чтобы она согласовывалась с его чувствами. 
Способ, посредством которого каждый из нас искажает информацию, которую мы 
получаем визуально и аудиально, не случаен. Напротив, эта информация искажается 
таким образом, чтобы она максимально соответствовала тому, как мы чувствуем 
себя в данный момент времени. Другими словами, мы эксплуатируем наши схемы 
чувствования-видения и чувствования-слышания 3).
      Что же делать?
      Случается, что люди, приходящие к нам как к психотерапевтам и стремящиеся 
получить помощь в беде, оказываются во власти своих схем, связанных с нечеткими 
функциями, вроде схемы "вижу-чувствую", "слышучувствую и т.д. Результатом этих