детства, навязывание психотерапевтических двойных связей -  все это примеры 
того, на что именно в различных формах психотерапии ставится основной акцент 
для   того,  чтобы  изменить   обедненную  модель  пациента.  Независимо  от 
принадлежности  к  той   или  иной  школе,  от   основного  акцента   метода 
психотерапии   и  конкретной   формы   ее  осуществления,   любая   успешная 
психотерапия характеризуется двумя особенностями:
(1) Значительным объемом общения в языковой форме.[6]
(2) Изменением модели мира пациента.
       То, что мы предлагаем в своей Метамодели, прямо связано с двумя 
вышеуказанными характеристиками психотерапии.
       Язык является одновременно как системой репрезентации, так и средством 
или процессом сообщения этой репрезентации мира. Процессы, в которых мы 
участвуем, при сообщении нашего опыта, совпадают с процессами, в которых мы 
участвуем при его создании. При таком подходе восстановление полной Глубинной 
Структуры, основываясь на имеющейся Поверхностной Структуре, соответствует 
выявлению у пациента полной языковой модели мира; изменить Глубинную структуру 
пациента - значит прямо изменить полную языковую
репрезентацию   пациента.   В  обоих  случаях   применяются  одни  и  те  же
инструменты.
       Процессы, посредством которых люди обедняют собственную репрезентацию 
мира, совпадают с теми процессами, посредством которых они обедняют выражение 
своей репрезентации мира. Эти процессы участвуют в порождении людьми своего 
собственного страдания. С их помощью они создают себе обедненную модель. Наша 
Метамодель предлагает конкретный способ изменения этих процессов и обогащение 
модели пациента. Во-первых, в метамодели конкретизируется процесс перехода от 
поверхностной структуры к Глубинной структуре. Процесс движения от 
Поверхностной структуры с опущенным материалом к полной Глубинной Структуре 
дает в распоряжение психотерапевта точный образ модели пациента; но, помимо 
этого, уже в процессе этого движения пациент может расширить свою модель, 
стремясь восстановить опущенный материал, о котором его спрашивает 
психотерапевт. Во-вторых, он задаст формат изменения глубинной структуры и 
установления связи с опытом пациента, что и создает возможность изменения.
       Выявив языковую модель мира пациента, психотерапевт может выбрать любую 
из имеющихся техник терапии, или несколько таких техник, которые, по его мнению,
 могут быть полезны в данном конкретном контексте. Стремясь оказать помощь 
своему пациенту в процессе изменения, психотерапевт может, например, выбрать 
технику навязывания двойной психотерапевтической связи (Haley. 1973) или же 
технику инсценизации (Peris, 1973). Но он может и продолжить изменение модели 
пациента с помощью чисто вербальных приемов. В любом из трех названных случаев 
психотерапевт обращается к языку. Эффективность действий психотерапевта и 
богатство его возможностей тесно связано с богатством метамодели его самого - с 
числом выборов, которыми он
располагает, и с умением  составлять  из них различные комбинации. В  данной
работе мы уделяем основное  внимание вербальным  дискретным, а не аналоговым
техникам по двум причинам:
       (1) Вербальные трансакции представляют собой важную форму общения во 
всех стилях психотерапии.
       (2) Эксплицитная модель психотерапии разработана нами для естественного 
языка.
       Позже мы в деталях покажем, как метамодель, созданная нами, из модели 
трансформационной грамматики в виде психотерапевтической Метамодели может быть 
обобщена по отношению к невербальным системам коммуникации и распространена на 
них.[7]
Изменить глубинную структуру
       Для психотерапевта изменить глубинную структуру - значит потребовать от 
пациента, чтобы он мобилизовал свои ресурсы и восстановил связь между
своей языковой моделью и миром своего опыта. Другими словами,  психотерапевт
в этой ситуации ставит под  вопрос допущение пациента, согласно которому его
языковая модель - это сама действительность.
Усомниться в генерализации
       Один из элементов модели пациента, ведущих, как правило, к обеднению его 
опыта, - это генерализация. Соответственно в Глубинной структуре,
представляющей  или описывающей  обедненную часть  модели,  имеются  слова и
словосочетания без референтных индексов и недостаточно конкретные глаголы.
Ясность из хаоса - Имя/аргументы
       По мере выявления отсутствующих деталей Глубинной структуры пациента 
модель опыта пациента может становиться полнее, оставаясь в то же время неясной 
н нечеткой.[8] Пациент заявляет:
Пациент: Я боюсь. Врач: Чего? Пациент: Людей.
       Здесь психотерапевт либо располагает богатым выбором интуиции о том, что 
делать дальше, либо может руководствоваться нашей Метамоделью. Одно из явных 
способов определения того, какие части языкового выражения (и представляемой 
этим выражением модели) недостаточно четкие, состоит в том, чтобы устроить 
проверку на наличие в этом выражении именных аргументов, без референтных 
индексов. Здесь у психотерапевта опять имеется тройной выбор: согласиться с 
нечеткой моделью; задать вопрос, для ответа на который пациенту необходимо 
сделать модель более четкой; или догадаться самому, что получится, если модель 
сделать более четкой. Тот или иной выбор психотерапевта в данном случае ведет к 
тем же следствиям, что и в случае, когда он пытается восстановить части, 
отсутствующие в модели. Если психотерапевт предпочитает спросить о недостающем