нам и сказал: "Здесь  находится  кататоник.  Мы  не  хотим  его
беспокоить  "  Ну,  если  кататоник  имеет  большее необходимое
разнообразие поведения, нежели профессионал, то я присоединяюсь
к кататонику.
     В Калифорнии  каждая  группа  психотерапевтов  имеет  свою
этику.  Например:  чтобы быть хорошим коммуникатором, вы должны
одеваться как рабочий фермы. Второе  правило  --  это  обнимать
всех  СЛИШКОМ  крепко.  Они  всегда  смеются  над  психиатрами,
которые  носят  галстуки!  Мне  их   поведение   представляется
ограниченным  и  одномерным. Вся беда с этими профессиональными
кодексами заключается в том, что они ограничивают поведение.  И
каждый раз, когда вы скажите себе: "Этого я делать не могу", на
это  найдутся люди, с которыми вы не сможете при этом работать.
В этой же самой комнате я прошел очень  близко  от  кататоника,
наступив  ему  при  этом  на ногу так сильно, как только мог, и
получил    немедленную    рекцию.    Он    вышел    из    своей
"кататонии"подскочил и закричал: "Не смейте этого делать!"
     Франк Фарелли, автор "Провакативной терапии", представляет
собой прекрасный пример необходимого разнообразия поведения. Он
готов на все, чтобы добиться контакта и рапорта.
     Однажды  он  демонстрировал  женщину,  которая уже три или
четыре года находилась в кататоническом состоянии. Он сел рядом
с ней, посмотрел на нее  и  честно  предупредил:  "Я  собираюсь
добраться  до  вас".  Она  конечно,  не  дала  никакой реакции,
продолжая пребывать в кататоничском состоянии. Он наклонился  и
вырвал  у  нее  волосок  из  ноги  тут же над лодыжкой. И снова
никакой реакции, так? Затем он поднялся на один  дюйм  вверх  и
вырвал   еще  один  волосок.  "Убери  руки!  "  закричала  она.
Большинство из вас  скажут,  что  это  "Непрофессионально".  Но
самое  интересное насчет непрофессиональных вещей -- это то что
они СРАБАТЫВАЮТ! Франк сказал тогда, что он и  не  намерен  был
подниматься выше колена.
     Однажды  я  читал лекцию в аналитическом институте Техаса.
перед началом лекции они три  часа  рассказывали  мне  о  своих
иссследованиях.  Результат  их  сводился к тому, что психически
больным  людям  нельзя  помочь.  К  концу  я  сказал:  "У  меня
складывается  определенная  картина.  Разрешите  мне проверить,
прав ли я. Вы мне хотите сказать, что терапия, в  ее  настоящем
виде,  бессильна?  " Они отвечали: "Нет, мы хотели сказать, что
никакая форма терапии никогда не будет помогать  шизофреникам".
Я  ответил:  "хорошо.  Вы  действительно в своем праве: все мы,
психиатры, должны поверить в  то,  что  мы  не  можем  помогать
людям". Они на это: "Нет, будем же говорить о психотиках. Люди,
которые  живут  в  психотической реальности и та-та-та... И все
эти вещи о рецидивах. Я спросил: "Но что  вы  делаете  с  этими
людьми? " Тогда они рассказали мне о видах терапии, которые они
применяют.  Они  никогда  не  сделали ничего, чтобы добиться от
этих людей желаемой реакции.
     У Франка Фарелли в отделении лежала больная, которая  была
убеждена  в  том, что она любовница Христа. Вы должны признать,
что  это  малополезное  убеждение.  К  каждому   человеку   она
подходила  и объявляла: "Я -- любовница Христа". И конечно, они
отвечали "Да нет, это только иллюзия,  бред...  но  так  ли?  "
Большинство   психических   больных   преуспевают   в  странном
поведении и вызывании нужных им реакций. Франк  обучил  молодую
девушку,   социального   работника  вести  себя  систематически
определенным образом и запустил ее в это отделение.  Когда  эта
пациентка подошла к ней и сказала: "А я -- любовница Христа" та
ответила:  "Да,  знаю,  он мне о вас говорил, причем ответила с
презрением,  глядя  немного  назад.  Через  сорок  путь   минут
пациентка  сказала:  "Я слышать не хочу больше про Христа и все
эти вещи!"
     Есть такой человек -- Джон Розен.  Многие  из  вас  о  нем
определенно  слышали. У Розена есть две вещи, которые он делает
систематически, получая отличные  результаты.  Одна  из  вещей,
которые  он делает систематически, получая отличные результаты.
Одна из вещей, которые Розен делает очень  хорошо,  что  описал
Шеффлин -- это он так хорошо присоединяется к миру шизофреника,
что  разрушает  его.  Это  --  то  же  самое, чему научил Франк
девушку -- социального работника.
     Психатерапевты из  Техаса  никогда  не  пробывали  сделать
ничего  подобного.  Когда я сказал им об этом, у них вытянулись
лица, потому что то, что я  предлагал,  выходило  за  рамки  их
профессиональной   этики.  Они  выросли  в  системе  убеждений,
которая гласила: "Ограничивай свое поведение. Не  присоединяйся
к  миру  клиента,  жди  пока он присоединится к твоему. Но ведь
психически больному гораздо труднее войти в мир психиатра,  чем
профессиональному  коммуникатору -- в его мир. Но меньшей мере,
первое -- более маловероятно.
     Мужчина: вы клеймите многих людей, которые здесь сидят!