Женщина: Я знаю, что собаку сюда поставила я! 
Как вы об этом узнали?
Женщина: Я помнила, что я это сделала.
Да, но как вы помните об этом? Это визуальный процесс? Или вы себе что-нибудь 
говорите? Сейчас я попрошу вас ту же самую операцию совершить со стулом. 
Поставьте стул сюда, несмотря на то, что он уже здесь. Пройдите со стулом через 
тот же самый процесс, что и с собакой, а потом скажите мне, в чем тут разница. 
Знает ли кто-нибудь, в чем тут дело?
Мужчина: Все мы здесь шизофреники...
Конечно, все тут шизофреники. Фактически, Р. Лэниг был слишком консервативен, 
когда он говорил о шизофрении как о естественной реакции. Следующей ступенью, 
на которую мы все поднимаемся, является множественная личность. Есть только два 
различия между нами и теми, у кого стоит официальный диагноз (множественная 
личность): 
1) отсутствие амнезии на то, как вы себя вели в данном контексте - находясь в 
другом контексте, вы помните о том вашем поведении;
2) вы можете выбирать, как реагировать в зависимости от контекста. Если у вас 
нет выбора реакций на данный контекст, то вы - робот. Итак, у вас два выбора. 
Вы можете быть либо множественной личностью, либо роботом. Выбирайте же хорошо..
.
Мы сейчас постараемся подчеркнуть различие между кем-то, кто не знает, что его 
галлюцинации - это галлюцинации, и вами. Различие состоит лишь в том, что у вас 
есть стратегия определения того, что является разделяемой реальностью, а что - 
нет. И, если у вас есть галлюцинации, они касаются идей, а не вещей.
Если кто-то из вашей аудитории скажет: “Смотрите, я действительно вижу здесь 
собаку и каждый может ее увидеть!”, то кто-то возьмет его за руку и выведет из 
аудитории....
Но, когда Салли использовала слово “задумчивый”, она проходила через тот же 
самый процесс, что и шизофреники. Например: один пациент посмотрел на нее и 
сказал: “Видите ли вы, что сейчас я выпью чашку крови?” Он сделал то же самое, 
что и Салли. Он взял какую-то информацию извне, интересным образом 
скомбинировал ее со своим внутренним ответом, и сделал вывод, что все пришло к 
нему извне.
Между госпитализированными людьми - шизофрениками и людьми из этой аудитории 
существуют только два различия: 
1) у вас есть хорошая стратегию проверки реальности, 
2) содержание ваших переживаний социально приемлемо. Ведь все вы галлюцинируете.
 Например, вы галлюцинируете о том, в каком настроении находится человек - в 
плохом или в хорошем. Иногда это соответствует той информации, которую вы 
получаете извне, а иногда - нет. Тогда это просто отражение вашего внутреннего 
состояния. А если, например, плохого настроения у вашего собеседника нет, вы 
можете индуцировать его: “У вас что-то не так?” “Что вас беспокоит?”, “Я не 
хочу, чтобы вы беспокоились о том, что произошло сегодня днем, когда вас не 
было”.
Пить кровь в нашей культуре не принято. Мне приходилось жить в стране, где это 
нормально. Члены восточно-африканского племени масаев только и занимаются тем, 
что садятся в круг и пьют кровь из чашки, и никаких проблем. Представителям 
этой культуры было бы странно, если бы кто-нибудь сказал: “Я вижу, что вы 
почувствовали себя плохо, когда я это сказал” Они начали бы удивляться вам.
Когда мы преподавали интернам-психиатрам, мы приходили в больницу пораньше и 
проводили много времени в палатах. У тамошних пациентов были проблемы, с 
которыми мы прежде не сталкивались. Мы дали им задание определить для себя, 
какую часть их реальности люди разделяют ... а какую – нет. С тем парнем, 
который пил кровь из чашки, мы поступили так: “Немедленно присоединитесь к его 
реальности”. Мы присоединились к его реальности, так, что он начал нам доверять.
 Затем мы дали ему задание - определить, какую часть его переживаний остальные 
люди в палате могут принять. Мы не говорили ему о том, что реально, а что нет, 
а просто попросили назвать те переживания, которые другие люди могли бы с ним 
разделить. И тогда он научился - как научается ребенок, говорить о тех частях 
реальности, которые являются либо социальными приемлемыми галлюцинациями, либо 
чем-то, что люди хотят видеть, слышать или чувствовать... И это – все, что ему 
было нужно, чтобы выписаться из больницы... Сейчас у него все нормально. Он все 
по-прежнему пьет кровь из чашки, но делает это в одиночестве... Большинство 
психотиков именно и отличаются тем, что не умеют отличать разделяемую 
реальность от неразделяемой.
Мужчина: Но многие психиатры тоже не умеют делать этого, когда работают с 
психотиками.
Очень многие люди не умеют этого делать. Насколько мне известно, единственное 
различие состоит в том, что у психиатров есть другие психиатры, которые 
разделяют их реальность, так что получается хоть немного, да разделяемая 
реальность. Я много раз подшучивал над тем, как гуманистические психологи 
обращаются друг с другом, когда собираются вместе. У них есть много ритуалов, 
которых нет например, в электронной компании. Электронщики приходят утром на 
работу, не держат друг друга за руки, и не смотрят пристально друг другу в 
глаза в течение 5,5 минут. И когда кто-то из них видит, как другие это делают, 
то говорит: “Ну и ну! Странно!” И гуманистические психологи думают, что 
электронщики люди холодные, бесчувственные, бездушные. Для меня обе эти 
реальности - психотические, и я не знаю, какая из них является более 
сумасшедшей. Но если вы будете говорить о разделяемой реальности то 
электронщики окажутся в большинстве.