То, что встроено в кодирующий элемент наших  лингвистических  процес-
сов, может быть названо "перцептуальным усилителем". Как только лингвис-
тический символ был закреплен за  специфическим  опытом,  он  становится
дискретным, манипулируемым элементом, который отделен от окружающей сре-
ды или опыта. Громадное воздействие языка обсуждается главным специалис-
том по семантике Дж. Самуэлем Бойсом в его книге "Искусство  осознания".
Он пишет: "Мы видим мир через отверстие фильтра,  сделанного  человеком.
Мы проектируем на мир феноменов те отношения, которые мы научились  наб-
людать среди частей речи; мы интерпретируем то,  что  происходит  языком
логики эффекта причинности, который заложен в нашей грамматике".
   АНАЛОГОВЫЙ / ЦИФРОВОЙ: КОМПЬЮТЕРНАЯ МЕТАФОРА
   Существуют два типа компьютеров, обычно используемых в настоящее вре-
мя. Цифровой компьютер, такой, например, как калькулятор, работает путем
преобразования как команд, так и данных в числа  (символы).  Эти  произ-
вольно выбранные символы дают возможность свободно манипулировать инфор-
мацией. Цифровые компьютеры часто приравниваются к логическим функциям и
могут демонстрировать такие отношения, как "если.., тогда" и простое от-
рицание "нет".
   Аналоговый компьютер работает на программе,  посредством  которой  он
вводит информацию и получает результаты. Это позволяет  ему  работать  с
динамически меняющимися величинами, такими -82- как интенсивность,  мас-
са, частота и др. Начиная с уровня логарифмической  линейки  и  достигая
уровня сложной системы наведения ракеты, ключом для  работы  аналогового
компьютера являются его манипуляции аналогами данных. Эти аналоги  осно-
ваны на сходстве между данными и их репрезентациями.
   В "человеческом компьютере" обе системы работают совместно. Различия,
однако, тоже очень важны. Ключом к логическому выражению (языку) являет-
ся произвольное присвоение предметам или процессам слов-символов. Не су-
ществует жесткой связи между названием и тем,  что  называют.  Наоборот,
аналог, по определению, означает что-то, подобное чему-то другому.  Поэ-
тому мы можем ожидать, что аналоговый "язык"  или  общение  будут  тесно
связаны с тем, о чем идет речь.
   Например, если мы слышим слово "кушать" на незнакомом языке, мы  ско-
рее всего не поймем его. Это просто произвольно назначенный (логический)
символ для обычного поведения. Если, однако, человек изображает  поведе-
ние (процесс еды), т. е. иными словами, использует  аналоговое  общение,
скорее всего мы поймем значение этого слова. Но наряду с тем, что в ряде
случаев аналоговое обиженно более  универсально  (и  более  "примитивно"
(1)), оно также и ограничено несложными, но очень важными способами. Так
как аналоговое общение может только изображать вещь или действие, оно не
может изобразить мысль или идею и поэтому не может изобразить отрицание.
Только более абстрактная  и  универсальная  логическая  репрезентативная
система может выражать отрицание. Эта  система  может  передавать  также
время и число манипуляций, чего аналоговые системы не могут делать.
   Другим ограничением является двусмысленность. Улыбка  (аналог)  может
появляться из-за опыта удовольствие или из-за  болевого  опыта  ("Широко
улыбнись и тогда вынесешь это"). Пожатие плечами может означать "Я  сда-
юсь", "Мне все равно" или "Я не  знаю".  Так  же  как  и  у  аналогового
компьютера всегда присутствует ошибка (или ошибки) в переводе, -83- а  в
аналоговых системах человека нет определителей, чтобы  различить,  какое
сообщение предполагается (2).
   Только понимая значимость механизмов, участвующих в процессе  закреп-
ления ярлыков за нашими разными видами опыта, мы можем стать  более  ус-
тойчивыми к тому влиянию, которое оказывают эти ярлыки на наше  восприя-
тие. Нет ничего необычного в том, что о поведении судят по внешним  про-
явлениям, приклеивая название или ярлыки к нему и более или менее  "ове-
ществляя" его. Но это ограничивает наше восприятие. Доктор Палаззоли го-
ворит об этой проблеме в книге "Парадокс и Контрпарадокс". Она вместе  с
группой исследователей обнаружила, работая с семьями  шизофреников,  что
внешнее проявление не обязательно является  действенным  доказательством
значения поведения. Она пишет; "Например, если пациент кажется подавлен-
ным, то делаем вывод, что он подавлен, и мы идем дальше,  чтобы  понять,
почему он подавлен, приглашая и поощряя его рассказать нам о  его  грус-
ти".
   Лингвистическое декондиционирование
   Усвоив, что их понимание является еще одним шагом вперед, доктор  Па-
лаззоли и ее коллеги начали исследовать поведение клиента  не  только  в
пределах семьи, но также и в клинике. Посредством процесса, который  они
назвали "лингвистическое декондиционирование", они начали изменять  свои
представления о поведении клиента, меняя категорическое: "Он  подавлен",
на "Он, кажется, подавлен".
   С этой выигрышной точки гораздо проще наблюдать  воздействие  поведе-
ния, чем копаться в причинах поведения. Может быть, более полезно  опре-
делить значение поведения или общения по его  воздействию  на  окружение
индивида. Это особенно важно, когда мы имеем дело с  некоторыми  формами
аналогового общения. -84-
   МЕТА-МОДЕЛЬ: ОБЩЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ
   В 1975 году Ричард Бандлер и Джон Гриндер опубликовали книгу, которая
в общих чертах обозначила их мета-модель (3), ставшую теперь популярной.
Это лингвистический (логический) инструмент, который оказался весьма по-