внутренне согласованных опытов, которые противоречат друг другу. Это - 
горизонтальное понимание. Понимание первого внимания. Вы знаете, что это такое. 
То, как вы используете этот инструмент - вопрос вашей личной компетентности и 
дисциплины. Именно здесь начинается мудрость. Да, в первом внимании есть 
понимание. Но на более глубоком уровне, чтобы мудро применять свои навыки, 
необходимо иметь вертикальное понимание. Под вертикальным пониманием я 
подразумеваю, что вы берете этот согласованный опыт, которого достигли при 
помощи первого внимания, и исследуете его глубину. Вы не поймете его, пока не 
сможете связать его с контекстом. Так что вертикальное понимание сначала 
требует горизонтального понимания. И оно связано с контекстом, в котором вы 
обнаружили петлю между своим горизонтальным пониманием и контекстом, в котором 
оно возникает. Вирджиния Сатир говорит: «Слушайте свое нутро!» Правда, вы 
можете растеряться, если только ваше нутро - не нутро Вирджинии Сатир. Вы 
можете быть самым лучшим карточным игроком в Лас-Вегасе, но если не распознаете 
контекст, в котором уместно использовать этот класс инструментов, то рискуете 
закончить свои дни в каком-нибудь темном переулке. Мы полагаем, что мудрость 
начинается с учета контекста.
     Кэрол: Может быть, это похоже на обучение навыкам НЛП? Контекст существует,
 но на самом деле тренинг - это обучение вне контекста. Задача обучения на 
тренинге состоит в том, чтобы экологично перевести эти навыки в ваш личный 
контекст?
     Джон: Вы можете сделать это на тренинге. И можете получить какие-то 
наводки, потому что фактически создаете на тренинге отношения с другими людьми, 
тренерами и другими участниками. Но пока вы не переведете горизонтальное 
понимание, которого достигли, и которое практиковали, в контексты своей жизни, 
вы не поймете.
     Бритт: Так вот как образование плодит посредственность. Мы учимся 
горизонтально...
     Джон: В лучшем случае.
     Бритт: В лучшем случае.
     Джуди: В лучшем случае (смех)
     Джон: В эру расцвета бихевиоризма в Беркли был один парень по имени 
Толман18. Он сказал: «Вы что, издеваетесь? Вы собираетесь убедить меня, что все 
можно объяснить сокращением мышц?» И он сделал кое-что очень необычное. Он взял 
лабиринт и научил крыс находить в лабиринте кормушку. Потом он заполнил 
лабиринт водой и увидел, что крысы поплыли прямо к кормушке. Это было 
абсолютным опровержением текущей теории бихевиоризма, которая утверждала, что 
обучение происходит посредством определенных мышечных напряжений. Ведь при беге 
и плавании напрягаются разные мышцы.
     Даже если вернуться к первым экспериментам Уотсона19... Уотсона в нашей 
стране наиболее тесно связывают с развитием бихевиоризма. Он обучал крыс 
ориентироваться в лабиринте, а затем переориентировал лабиринт на 90° и 180° в 
том же помещении, где их обучал. И крысы начали натыкаться на стенки. Они 
пытались повернуть раньше, чем добирались до угла, потому что с изменением 
стимулов у них снова возник ориентировочный рефлекс. Но это не имело никакого 
отношения к кинестетической репрезентации, даже в его первых экспериментах.
     Самая забавная работа бихевиористов была такой: экспериментатор20 брал 
крыс, и надевал на них маленькие смирительные рубашечки...
     Джуди: ...Сажал их в маленькие вагончики...
     Джон: ...И вез через лабиринт. И когда они проезжали через какие-то 
участки лабиринта, в определенной точке он бил их током - это было «плохое» 
место. И потом они доезжали в своем маленьком вагончике до кормушки с едой, где 
получали вознаграждение. Он также оставил открытой третью возможность, так 
называемый «нейтральный» выбор. Так что в лабиринте были плохие, хорошие и 
нейтральные места. И если обученную таким образом крысу вытащить из вагончика, 
снять с нее смирительную рубашечку и предоставить ей свободу выбора между 
плохим и хорошим местом...
     Джуди; Без проблем. И что же они выберут?
     Джон: Конечно же, хорошее место.
     Джуди: Но если вы поставите ее перед выбором между нейтральным и хорошим 
местом, как вы думаете, что она выберет?
     Джон: Нейтральное место.
     Джуди: Любопытство, как и игра, является более широкой рамкой - более 
высоким логическим уровнем.
     Джон: И бихевиористы не могли этого понять. Так же, как политики не могут 
понять, почему у нас возникают одни и те же проблемы каждые четыре года. Потому 
что не учитываются логические уровни. Невозможно научить животное быть 
любопытным или нелюбопытным. Можно научить его различать места, связанные с 
некоторыми видами опыта, едой или ударом тока. Но если у него есть выбор между 
наградой, и местом, где оно никогда не было прежде, переменная более высокого 
логического уровня, называемая исследованием или любопытством, победит даже у 
крысы. (смех) И если вы не замечаете различий в логических уровнях и 
обращаетесь с людьми, как с этими крысами, вы что, черт возьми, думаете, что 
вас не затронут все эти неприятности? Удивительно, что эти логические уровни не 
учитываются в тех подкреплениях, которые до сих пор продолжаются среди людей.
     Хосе: Насколько гениальным был бы Эйнштейн среди пигмеев?
     Джон: Большой вопрос. (смех)
     Джуди: Вы наверняка поняли, что такое двойное описание.
     Джон: То, о чем говорит Хосе, очень кибернетично. Большинство гениев 
должны очень тесно взаимодействовать с окружением, иначе они останутся