Джуди: Но потом поймете.
     Алан: Ну, кажется, с одной системой все ясно. В другой системе есть 
альтернатива. Но, поскольку обычно избегают предлагать альтернативу, то другая, 
альтернативная...
     Джон: ...важно, с каким мыслителем вы говорите, в смысле, как формулируете 
вербальную коммуникацию. Возьмите, например, ребенка.Вот маленький пятилетний 
мальчик несет стакан молока через комнату, а мама говорит «Не разлей». В нашей 
работе по логике второго внимания «Модели техники гипноза Мильтона Х.Эриксона. 
Том I и II» мы утверждаем, что бессознательное, которое мы здесь называем 
вторым вниманием, не воспринимает отрицания.
     Джуди: Не думать о синем.
     Джон: ...или зеленом.
     Джон: Знаете, насколько прочнее и лучше стали бы ваши отношения с вашими 
детьми, если бы, когда они ставят дом вверх дном и вы сходите с ума, вместо «Не 
шумите», вы говорили: «Пойди, пожалуйста, во двор и посмотри, поспели ли яблоки 
на дереве». Когда вы говорите «Не...», вы не предлагаете альтернативу. Или 
класс альтернатив, предложенных вами, слишком однороден, например, как 
визуализация кота и крысы, бегущих в разных направлениях, вместо того, чтобы 
бежать в одном направлении. Существует масса свидетельств о том, что это одна 
из важнейших частей искажения в наложении:
     Джон: Еще один классический случай наложения синтаксиса на наши опыты, еще 
одна искажающая функция - трансформация, исходящая из структуры языка, которая 
(структура) не имеет ничего общего с строением мира, но в которой мы ведем себя,
 как будто это мир, в котором мы живем.
     Джон срубил дерево топором.
     Лингвистика говорит, что здесь есть деятель, активная первопричина, Джон, 
использующий инструмент, топор, чтобы срубить неподвижный, безучастный объект - 
дерево. С других позиций восприятия, с точки второго и третьего описаний, нет 
ничего более далекого от истины. Если бы я был математиком и хотел бы составить 
уравнение, предсказывающее будущее поведение дерева, топора и человека, 
упомянутых в предложении «Джон срубил дерево топором», то написал бы формулу, 
где действия Джона выразились бы как зависимая переменная, определяемая как 
функция от места и глубины засечки на дереве. И это будет такая точная 
репрезентация, и эпистемология такая же надежная, как само предложение «Джон 
срубил дерево топором».Потому что на каждом этапе движения рубщика леса и 
движения топора определены последним ударом топора по дереву.Поэтому можете 
прервать последовательность в любой точке, и, надеюсь, вы начинаете понимать, 
насколько язык является опасным образцом нарушения правильно построенного 
условия - иметь двойное описание.И как важно иметь альтернативные репрезентации.

     Джуди: Что происходит, Консуэлла? А-аах!
     Консуэлла: Когда вы попросили нас репрезентовать предложение «Кот не гонял 
крысу», у меня не было картинки. Я сказала: «все другие возможности»
     Джон: Так.
     Консуэлла: Я имею в виду, я слышала это. Я переключилась с визуального на 
аудиальное восприятие.
     Джон: Ну, один из способов убедиться, что у вас есть двойное описание, это 
переключить репрезентативные системы. Значит, когда вы говорите: "все другие 
возможности», вы просто создали файл, в котором говорится: "Теперь, в 
зависимости от любого другого сигнала в контексте я могу войти в этот файл, 
который является всеми другими возможными взаимоотношениями." Это более высокий 
логический уровень, как и вертикальная черта на картинке, но в другой системе - 
другой логический тип, таким образом, вы используете преимущество совершенно 
отдельной позиции восприятия....
     Джуди: ...видеть-ощущать или слышать-ощущать, что вы должны внести другой 
компонент в эту систему.
     Женщина: У меня были такие же ощущения, как у Консуэллы. Мне пришло в 
голову, что моя репрезентация темы «Кот не гонял крысу» - одна возможность из 
многих. Я знала, что есть кот и крыса, а то, чего у меня не было, это 
взаимоотношения.
     Джон: Правильно.
     Женщина: А моей целью было бы вставить взамоотношения.
     Джон: И это цель, которой соблазнились Джордж, Марн, и еще... Ладно.Хорошо.

     Кари: У меня было чувство «наплыва».
     Джон: А потом ушло. Это похоже на «что-то другое».
     Джорджина: Об отрицании: мне известен факт, что дети приобретают 
отрицательную полярность, если говорить им «Не делайте этого».
     Джон: Нет-нет, они просто подчиняются той части инструкции, которую они 
слышат во втором внимании. Они не учитывают отрицание.
     Джорджина: Они не учитывают отрицание, значит, если вы говорите «Не делай 
этого!»...
     Джон: Они будут делать.
     Джорджина: ...ребенок слышит: «Делай это».
     Джон: Верно.
     Джорджина: А как бы вы классифицировали противоположную модель, когда, 
например, учитель или родитель говорит: «Давай это сделаем», а ребенок 
поступает буквально наоборот?
     Джон: Рост независимой личности. По-моему, это другой логический уровень 
расшифровки, декодирования и знаковой коммуникации. Русские провели серию