Джон: Перспектива. Они нашли способ, и сейчас слушайте очень внимательно, 
механически искажая пропорции, и они ведь знали, каковы реальные пропорции в 
трехмерном мире, потому что измеряли их. Так вот, они нашли способ переносить 
эти пропорции на двухмерную поверхность. Цель этих механических искажений - так 
приспособить их к визуальной нервной системе человека, чтобы их конечный 
результат, нанесенный на двухмерную плоскость, казался трехмерным. Перевод 
трехмерного мира в двухмерную карту - хороший пример того, как уменьшается 
влияние первого внимания, когда оно пытается понять процесс работы второго 
внимания. Что же они сделали? Вы слышали, что я сказал? Оба внимания.
     Однажды я стоял на невысоком холме в окрестностях Афин, на Филопапюсе, и 
смотрел издалека на большой холм, в этой области два основных холма, и второй 
холм называется Акрополь, и, когда я смотрел на Акрополь с Филопапюса, мои 
глаза притягивала одна структура. Это был Парфенон. Сейчас это просто ряд 
колонн с фрагментами крыши и фундамента, потому что у греков хватило ума 
хранить там боеприпасы во время одной из войн с турками, и турки его взорвали. 
И я поднялся на вершину Филопапюса и посмотрел на Парфенон с расстояния 
примерно в километр... И вдруг мое тело как будто запело. В моем визуальном 
опыте было что-то настолько конгруэнтное, гармоничное, что была запущена моя 
петля вижу-чувствую. Как будто мое тело обнаружило глубокую естественную песню, 
которая могла возникнуть только в этом месте и только в это время. И вот, самое 
интересное, если вы теперь проделаете этот путь, спуститесь с Филопапюса, 
пойдете к Акрополю, подниметесь на него, возьмете рулетку и станете измерять 
расстояние между колоннами и их окружность - колонны сужаются кверху (пока не 
прибегут охранники и не выставят вас вон), - делая эти измерения, вы обнаружите,
 что, как и в Италии в тринадцатом веке, у греков было достаточно мудрости, 
которая потом куда-то подевалась. Они так исказили объективную реальность 
Парфенона, что она стала соответствовать визуальным искажениям нервной системы 
человека.
     Джуди: Эти колонны - разного размера, и расстояния между ними тоже разные. 
И все же, когда вы смотрите на Парфенон, тело сообщает вам, что эта объективная 
информация ложна. Греки сделали что-то очень правильное с Парфеноном. Эти 
ребята выполнили свое домашнее задание по эпистемологии. Бейтсон снова и снова 
подчеркивает важность мыслить кибернетически, то есть, при разделении (на 
части) целостного реального опыта учитывать всю петлю, учитывать ее полностью, 
взаимоотношения в целом, а не только ее дуги. То, как мы разделяем и 
структурируем опыт, может приводить к эпистемологическим ошибкам в мышлении, к 
огромным ошибкам. Грегори говорит, что, если мы не научимся мыслить 
кибернетически, за это может поплатиться вся планета.
     Джон: Те же проявления эпистемологически необоснованного мышления 
возникают и на индивидуальном, и на социальном уровне. Мы разработаем и 
предложим условие корректности, позволяющее нам, как личностям и как обществам, 
исправлять некоторые эпистемологические ошибки мышления. Вот это условие: при 
разложении опыта реального мира, который мы хотим исследовать и понять, 
компонент, который мы желаем изучить, должен сам по себе быть действующей 
петлей, а не просто отдельной дугой какого-то цикла. Наука вообще и психология 
в частности совершили монументальные ошибки при разложении опыта, который 
хотели изучить. Как правило, выявляется завораживающий фрагмент реальности, а 
затем создается метод его изучения. Создатели метода слишком часто действуют 
так, как будто сложное явление, непрерывная петля, может быть расчленено на 
логические переменные, дуги, и каждая из них может быть изучена в изоляции от 
других. Как будто паттерны этого явления можно отделить друг от друга, а затем 
логически собрать снова. И как будто обобщения, определяющие паттерны отдельных 
дуг, все вместе определяют паттерны целостной петли.
     Например, Бейтсон указывает, что невозможно добиться успеха в изучении 
сложного феномена наркомании, если расчленить его и начать исследовать 
наркомана, или еще хуже, саму по себе личность наркомана. И в то же время этот 
феномен нельзя свести к изучению наркотиков, не учитывая того, кто их 
употребляет.

     Наркоман
     ®
     Наркотик
     ¬

     Такое разложение феномена наркомании, без всякого сомнения, потерпит 
неудачу и не сможет выявить интересных и полезных паттернов. Такие попытки, в 
лучшем случае, будут бесполезными. В худшем случае, исследователи найдут 
огромное разнообразие «паттернов» - в результате изучения только одной стороны 
взаимоотношений - и вступят в полемику на следующем, более высоком логическом 
уровне. Они начнут спорить о том, чьи слова лучше - к полному смятению и ужасу 
тех, кому приходится иметь дело с петлей наркомании в реальном мире и страданию 
тех, кто видит неоправданные затраты человеческих и финансовых ресурсов. 
Результаты такой деятельности, в лучшем случае, сведутся к изучению 
патологической стороны способности представителей нашего вида к диссоциации - 
расчленению опыта без всякого учета естественных петель... , и последующей вере 
в то, что расчлененные дуги имеют какое-то отношение к реальности. Вот 
аналогичный пример из биологии.
     Концепция адаптации подразумевает, что в начале существует мир, и в нем 
возникает проблема, решением которой является адаптация. Ключ адаптируют к 
замку, придавая ему форму замочной скважины, трансформатор адаптирует