— Время не существует!



59. Вы увидите!

Когда пароход падал с вершины волны в долину, казалось, что вода зальет трубы и 
погасит огонь в котлах.
Никола вместо молитвы повторял слова Одиссея:
— Ветер попутный и дома огни золотые — все, что мне надо…
Прежде центр его мира был в Госпиче, в доме его матери.
Теперь его мир потерял центр.
А домом стал Манхэттен.
Как только подметки Теслы коснулись американской земли, его с двух сторон 
зажали Вестингауз и ассистент Гано Дан:
— Где вы пропадаете, черт побери? Здесь такое творится!
Вестингауз ударил его по плечу газетой:
— Читайте!
«Ни одному человеку в наше время, кроме этого одаренного электроинженера, не 
удалось своими действиями добиться настолько универсальной репутации в научном 
мире».
— Это о вашем путешествии! — просветленным тенором воскликнул Вестингауз.
— Скажите, не приводили ли к вам в Европе слепых и хромых, чтобы вы исцелили их 
касанием? — со смехом спросил негодник Дан.
— И еще кое-что! — перекрикивал Вестингауз пароходы, толпящиеся в гавани. — 
«Дженерал электрик» Эдисона переходит на переменный ток. Они наняли инженеров, 
чтобы те внесли изменения в конструкцию вашего мотора и запатентовали его под 
другим названием.
Состроив на лице диковатое и капризное выражение, Тесла попытался скрыть свою 
радость. Но все-таки просиял:
— Правда? — Его голос сорвался.
— И еще! — орал Вестингауз, перекрывая портовый шум. — Знаете, кто будет 
строить электростанцию на Ниагаре?
— Что? — Тесла прислонил ладонь к уху.
— Не «что», — крикнул Вестингауз в большое ухо Теслы, — а «кто»!
— Ну и кто? — тоже криком переспросил Тесла.
— Мы!
— Конечно, «Дженерал электрик» отхватил кусок пирога, — скривился говорливый 
Гано Дан. — Как же без этого? За ним стоит Пирпойнт Морган.
Детские глаза Вестингауза сияли.
— Вот оно, Никола! Наконец-то! Мы победили!

Тесла превратился в кота. Кот выскочил из-под кровати, схватил петуха за шею и 
удавил его.

— Не мешало бы мне отдохнуть, — вздохнул Никола.
— На отдых нет времени, — свирепо шепнул Вестингауз и заскрипел зубами. — И не 
будет! — После чего поспешно добавил: — Гано отвезет вещи в отель «Герлах». А 
мы отпразднуем в «Шерри».
Скрип трамвая в городе Уитмена вдруг показался Тесле частью великой поэмы. 
Когда он впервые приехал в Америку, ему показалось, что эта страна отстала от 
Европы на сто лет. Под впечатлением слов Вестингауза он поверил, что теперь она 
устремилась в будущее семимильными шагами. А он, Никола Тесла, стал частью 
поэмы Уитмена. Он молча несся впереди перемен, как слепая фигура на бушприте 
корабля.
Когда швейцар в ливрее закрыл за ними двери «Шерри», Никола почувствовал себя 
мышью, забравшейся в рояль. Пропастью распахнулась тишина. Царила атмосфера 
умиротворяющей уверенности. Сдержанные запахи жаркого и гарниров были 
привлекательнее аромата цветов на столах. Зеркала отсвечивали грозовыми 
разрядами. Приборы посверкивали между накрахмаленными тиарами. Лед позвякивал в 
серебряных ведерках и искрился в бокалах.
Славного пришельца из Европы окружила быстрая галактика официантов.
— Сюда, прошу вас. Сюда!
В отдельном кабинете группа мужчин с прямыми спинами и героическими сединами 
упражнялась в дружелюбных улыбках.
— Банкиры! — шепнул ему Вестингауз. — Наши новые инвесторы.
Во главе стола Тесла заметил пару лиц из гербария — внуков 
голландско-английской элиты времен основания города.
С отсутствующей улыбкой Вестингауз представил Теслу собранию. Больше всех 
обрадовался Тесле Мартин с теплыми глазами, автор его биографии. Рядом с 
Вестингаузом сидел седой мужчина с черными бровями и живым взглядом.
Вестингауз коротко представил его:
— Хирам Максим, создатель пулемета.
Повернулся направо, к Николе:
— Хирам терпеть не может попов.
Повернулся налево, к Максиму:
— Никола — старый вольтерьянец.
Изобретатели обменялись улыбками, а метрдотель затянул песнь о пятидесяти 
сортах устриц. Каждый гость выбрал себе по вкусу. Заодно велели подать 
шампанское. Внимание Теслы привлекли морозные картинки на бутылках и серебряные