драконы на бокалах. Руки в белых перчатках принесли вино и закуски. Неслышные 
официанты принесли красные клешни и хвосты лангустов, среди которых покоились 
куски белого мяса в завитках майонеза. На десерт подали засахаренные лепестки 
лотоса. Он больше не был человеком, приплывшим в Америку. Он стал лотофагом — 
Пожирателем Лотоса. Нью-Йорк был идеальным местечком для его амнезии.
— За Ниагару! — поднял бокал Тесла.
— За Ниагару! — воскликнул Вестингауз. Он набрал воздуху в свою бычью грудь и 
пригладил усы, после чего добавил: — Хотя… есть и более серьезная причина для 
празднования.
— Какая?
Вестингауз притворно посерьезнел:
— Теперь вам следует поторопиться, Никола. Одолжите у Хирама пулемет и 
пригрозите ассистентам. Привлеките стеклодувов.
Тесла посмотрел на Вестингауза с немым, но весьма выразительным недоумением.
— Презентацию оставляю за собой. — Вестингауз обращался к Тесле, но смотрел на 
инвесторов. — Подумайте над представлением, которое должно шокировать ученых и 
очаровать публику. Президент Кливленд пригласил членов королевских семей 
Испании и Португалии на самый великолепный спектакль нашего времени.
— О чем это вы?
— Мы получили работу.
— Какую? — терпеливо улыбнулся Тесла.
— Электрификация Всемирной выставки в Чикаго.
Только ангельски отсутствующий Вандербильт с каменным подбородком и седыми 
бакенбардами мог позволить себе вопрос:
— Что это за выставка?
Джордж Вестингауз посмотрел каждому в глаза. И неожиданно раздался его жестокий 
смех:
— Увидите!



60. Всемирная выставка


Президент Кливленд с двойным подбородком и тяжелыми усами повернул
ключ в будущее.

— Ах! — вздохнули миллионы.
Дворцы отражались в озере. По рябой воде скользили гондолы. Ветер трепал 
фонтаны. Историк Уильям Грэхем Тернер объявил, что континент окончательно 
заселен. На Конференции мировых религий Свами Вивекананда говорил об иллюзии 
личности и бескрайности времени. Потомок Колумба, герцог из Верагвы, с 
отсутствующим видом наслаждался спектаклем. Магараджа из Капуртхалы 
демонстрировал свои изумительные усы. Двадцать женщин упали в обморок, любуясь 
ими. Испанская принцесса Евлалия отправилась в гарунальрашидовскую прогулку по 
Чикаго, открыто дымя сигаретой. Колесо обозрения Ферриса, движимое вздохами, 
вращалось вокруг самой большой оси в мире.
— Что означает сей прекрасный сон? — вздыхал литератор Генри Адамс.
Массы валили через вход на Мидвей. Дамы потели под корсетами. Эти потные дамы 
прибыли со скучных ферм, где они коротали дни в обществе завывающего ветра и 
мерцании язычка пламени в керосиновой лампе. В Мире Света они впервые увидели 
фотокамеру Истмена, автомобиль Бенца, пушки Круппа, застежку-молнию, 
жевательную резинку и электрическую кухню. Они глубоко вздыхали, а дети тащили 
их к шоколадной Венере Милосской. Повсюду раздавались писклявые голоса:
— Пошли смотреть дрессированных львов!
— Пошли смотреть алжирскую деревню!
— Пошли в цирк Буффало Билла!
— Пошли полетать на шаре!
— Пошли…
Конопатые курносые ребятишки разглядывали статую Свободы из соли и такие 
непрактичные, надуманные произведения, как шелковый паровоз и мост из мыла. В 
павильоне Канзаса бездельничало стадо бизонов, сделанное из соломы. В 
Сельскохозяйственном павильоне их ожидала чудеснейшая карта Америки, сделанная 
из свеклы, и монструозная голова сыра весом одна тонна.
*
— Не хотите ли попробовать гигантский сыр? — спросил Никола Тесла Джорджа 
Вестингауза.
— Только этого мне не хватало! — засмеялся изобретатель.
Наш герой был в шампанском расположении духа.
— Знаете, что это такое? — воскликнул он. — Это обряд инициации! В Европе все 
еще представляют себе улюлюкающих индейцев и стада бизонов. Это совершеннолетие 
Америки.
— В свете нашей страны вся земля выглядит иначе, — с неспешной гордостью 
согласился Вестингауз.
И в самом деле…
Фонтан Мак-Мониса и выставочные дворцы, обшитые электролампами, были делом рук 
Теслы и Вестингауза. Освещение требовало больше электроэнергии, чем весь Чикаго.

Они взмахнули дирижерской палочкой, и сотни тысяч ламп отозвались немой музыкой.