другом. Может, это была суета или жажда ветра? Может, упрямство необходимо для 
того, чтобы противостоять миру, обернувшемуся против него? Но это был не выбор 
разума, но глубокое решение души.
Тесла смотрел на волшебно сияющие в солнечном свете острые травы, выросшие на 
границе пляжа.
— Дон Кихот — чудовище, — догадался Роберт. — Любая личность, поглощающая 
другие, — демоническая. Остатки его разума делают жизнь…
Что там еще говорил Джонсон Тесле? Что поспешность можно сочетать с 
самоуважением… Что эти мелкие игры не помешают голове, которая готовит 
величайшую спонтанную демонстрацию возможностей энергии на Земле…
Ветер гладил высокие травы.
Стеван ухватил его за руку. Нос его был наморщен.
— Ты теперь что, мой отец?
— Нет, — отрезал Тесла.
Уже несколько лет Никола каждый раз записывал, когда ему снился Данила. С 
облегчением он заметил, что между отдельными записями проходит по полгода. 
Больше не было конкурентов, ни покойных, ни реальных. Других опасностей не 
существовало… Времени не существовало. Он был в центре мира, на периферии 
которого сплетничал Маркони.
— Говоришь, я боюсь? — возмутился Никола.
Лицо Джонсона, не привыкшее к злости, сморщилось.
— Ты своими работами на каждом шагу нарушаешь договор с Морганом, которому 
нужна маленькая башня для передачи биржевых сводок.

Глаза за стеклами пенсне разрастались. Взгляд Роберта кричал: «
Вспомни его развесистый нос! Вспомни зрачки в маленьких черных глазках! Вспомни,
 как он дрожал от замшелого шепота! Вспомни Моргана, Никола!»

«Берегись, — мысленно произносил Роберт. — Превосходство — вещь одномерная, оно 
обедняет жизнь!»
— Что?
— Берегись! — повторил Роберт вслух. — Морган не прощает.
Тра-ля-ля! Что такое договор по сравнению с…
Роберт ужаснулся. Он увидел над головой друга ореол чудачества и одиночества. 
Он понял, что для этого Пожирателя Лотоса люди не существуют.
— Знаешь, на скольких пароходах установлена беспроволочная система Маркони? — 
продолжил он сдавленным голосом. — Более чем на семидесяти! Больше всего на 
обеих его родинах — в Британии и Италии! Остальные на знаменитых линиях — 
«Кунард лайн» и северогерманском «Ллойде».
Маленький Стеван перестал визжать. Он позволил волнам навалиться на пляж. Потом 
он гнался за ними, возвращающимися в вечный океан. Он наслаждался их навалом и, 
увлеченный ими, ползал в шуршащих арабесках пены.
Теслу пьянил головокружительный атлантический свет.
Страдающим артистическим голосом Роберт продолжал:
— Передатчики Маркони установлены в английском Плимуте и ирландском Крукхейвене.

Опасно будить влюбленных лунатиков.
О, пусть читатель позаботится о нем.
Ветер бушевал. Роберт говорил очень разумно, очень монотонно. Тесла упорно 
молчал. Вечный океан гудел. По песку ковыляли короткошеие чайки, важные, как 
чиновники «Кунард лайн». Тесла с олимпийской улыбкой на лице смотрел в пучину.
Мальчик вылетал из холодных волн и, ежась, обнимал его. Чайки с неподвижными 
крыльями парили на разных этажах ветра. Стеван отряхивал с ног песок. Он 
восторгался при виде откатывающихся волн, которые меняли цвет песка. Прямо из 
света вынырнула чайка и украла сэндвич из корзины, стоящей на камне.
— Ха! — воскликнул Стеван весело и упер указательный палец в небо. Потом, 
обхватив обеими руками грудь, приблизился к Тесле и спросил: — Ты теперь что, 
мой отец?



85. Три неслышных чуда

Стеван курил и ходил на руках вокруг Уорденклифа. Потом приблизился к Тесле и 
сообщил ему:
— А в Растичеве девки поют: «Ах, Америка, деньгам нет конца, а я замуж выхожу, 
да за вдовца!»
— Ты бы хоть почитал! — укорял его Пигмалион.
Мальчик отвечал дерзким взглядом. Потом послушно, хотя и с явной досадой, 
разворачивал газету:

«Голландская королева поссорилась с мужем. Кирка кормила моряков своей 
волшебной травой. Во время расовых беспорядков в Нью-Йорке двое мужчин зарезаны 
бритвами. Возвращение Одиссея на Итаку спровоцировало кровопролитие. 
Итальянское правительство требует защитить итальянцев в Америке от суда Линча. 
В Луксоре Александр провозглашен сыном Амона. Турецкие войска в Албании 
месяцами не получают жалованья».

— Не читай ты этот бред, — нахмурился неожиданный отчим Стевана. — Читай вот 
это.