ведомств. Стальной магнат не привык видеть препятствий на пути к цели — он, уже 
успешно испытавший методику силового захвата чужой собственности, имел богатый 
опыт жесткого подавления забастовок на металлургических предприятиях, и с 
легкостью тасовал политическую колоду в колониальных странах, поставлявших 
каучук, медь и селитру. Вряд ли его могли смутить жалобы отдыхающих из 
пригорода или городских чиновников — кто знает, какую роль он отводил 
изобретению Теслы?
Затевая проект «Всемирного телеграфа», амбициозный делец находился в зените 
успеха и был склонен переоценивать собственное политическое влияние и 
наличествующие свободные средства. Причины прекращения финансирования проекта 
«Всемирного телеграфа» кроются не столько в глобальности перспектив 
использования новой технологии или в личности изобретателя, допускавшего 
отступления от плана работ, перерасходы сметы, менявшего планы и обращавшегося 
к прессе с сенсационными заявлениями, и вовсе не в провале технической 
составляющей проекта, хотя о такой возможности энтузиастам изучения наследия 
Теслы постоянно напоминают представители академической науки.
Главной причиной была финансовая ситуация, в которой оказался сам именитый 
финансист в результате биржевых игр. Сперва цена акций «Ю.С.Стил», 
подконтрольной бизнесмену, упала с сорока шести до восьми долларов, он 
попытался компенсировать убытки за счет агрессивных биржевых манипуляций — цены 
на акции вошли в полосу резких колебаний, окончательно дестабилизировали рынок.

США захлестнул очередной кризис — «биржевая паника 1901 года». Подобные 
колебания рынка, губительные для мелких игроков, банкиры уровня Моргана 
привыкли использовать как удобный финансовый инструмент. Однако новый, двадцать 
шестой, президент США, приведенный к присяге в 1901 году, намеревался положить 
конец играм банкиров, выливавшимся в «биржевые паники». Теодор Рузвельт взял 
курс на экономическую стабилизацию и объявил войну «баронам-разбойникам» — так 
пресса окрестила американских олигархов начала двадцатого века. «Становится все 
более и более очевидным, что государство должно обладать правом контроля и 
надзора над крупны ми корпорациями», — заявлял президент. Генеральный прокурор 
получил личный приказ главы страны подготовить к рассмотрению дело против Джона 
Моргана за нарушения им антитрестовского законодательства. В то время Морган 
обладал значительной властью в политической партии, к которой принадлежал 
Рузвельт, обвинения против магната готовили в строжайшей тайне, материалы 
поступили в прессу только накануне разбирательства. Оскорбленный Морган добился 
встречи с президентом и возмутился тем, что Рузвельт дал делу официальный ход, 
не предприняв попытки разрешить возникшую проблему в частном порядке. «Решение 
проблем в частном порядке — это как раз то, чего мы больше не намереваемся 
делать», — резко ответил президент
[36]

«Я ничего не должен обществу!» — гневно парировал Морган. Либерально 
настроенная общественность так никогда и не простила зарвавшемуся «стальному 
императору» этой антиобщественной реплики.
Началось длительное судебное разбирательство, помимо возникших «репутационных 
рисков» и налоговых потерь, предприниматель, лишившийся монопольного положения, 
понес еще и существенные финансовые убытки. На время политического курса нового 
президента можно было забыть о перспективных правительственных, военных и даже 
муниципальных заказах. У несокрушимого Джи-Пи Моргана просто не было достаточно 
свободных средств, чтобы продолжить финансирование дорогостоящего проекта, не 
сулящего немедленных финансовых выгод. Более того, если башня предназначалась 
для военных целей, то тайные договоренности с ее непредсказуемым создателем — 
Николой Теслой — могли в любой момент просочиться в прессу и превращались для 
опального олигарха в еще один серьезный источник риска.
Политические последствия, которые повлекла бы публикация информации о 
неофициальных военных разработках частной корпорации, связанных с оружием 
огромной разрушительной силы, в тот неблагоприятный момент могли быть 
использованы конкурентами и враждебно настроенными политиками, чтобы покончить 
с ослабевшей финансовой империей Моргана. Но пойти на официальный разрыв 
отношений с Теслой и инициировать судебный иск к деловому партнеру, существенно 
отклонившемуся от договорных условий, зафиксированных в официальном контракте, 
финансист тоже не мог — ученый имел все основания инициировать встречное 
судебное разбирательство.
Приобретение прав на действующие патенты Теслы порождало для Моргана 
обязанность выплачивать роялти — «General Electric» давно превзошла фирму 
Вестингауза по выпуску индукционных моторов на основе патентов Теслы, таким 
образом, финансист задолжал изобретателю значительную сумму — суд мог встать на 
сторону ученого, и Моргану снова пришлось бы изыскивать свободные оперативные 
средства для выплаты. Но ни один из партнеров так и не обратился в суд за 
справедливым решением, что косвенно подтверждает версию о существовании некоего 
негласного договора, в отношении которого оба старались соблюсти 
конфиденциальность.



Всадники технологического апокалипсиса

Cложно обойти вниманием еще несколько популярных апокрифов, связанных с военным 
потенциалом передающей башни Уорденклифф. В основе любого из них лежит