В три с половиной часа пополудни руки женщины, которую он так любил, навсегда 
закрыли ему глаза. Все преклонили колени. Кто-то тихо рыдал…
Так Александр II был убит при восьмой попытке. Исполнилось предсказание 
парижской гадалки. Но в те дни пополз слух о том, что было еще одно пророчество,
 о котором знали немногие. Будто бы в 1818 году к только что родившемуся 
наследнику был приглашен юродивый Федор, славившийся как предсказатель. Его 
попросили предречь будущее царственному младенцу. Федор долго смотрел на 
мальчика, охал, вздыхал. Все, кто присутствовал при этом, в нетерпении замерли. 
Наконец вещун поднял на императрицу полные слез глаза и произнес: «Молодому 
царевичу предстоит пережить славу, успехи в ратном деле, могущество, власть, 
несчастную любовь, но умрет он в красных сапогах».
Александра Федоровна не на шутку встревожилась: как, у ее мальчика будет 
несчастная любовь?! И что это за варварский обычай хоронить в сапогах, да к 
тому же в красных?
На просьбу пояснить слова о сапогах вещун только скорбно улыбнулся, смахнул 
слезу и молчал.
А дальше произошло то, о чем при жизни императора предпочитали не вспоминать.
Когда Александру исполнилось тридцать, был заказан художнику Лаврову портрет 
юбиляра в рост. Но он оказался очень громоздким, и его подарили настоятелю 
Сергиевской пустыни. Несколько лет портрет провисел в зале обители, пока один 
из послушников не взял кочергу, раскалил ее докрасна и прижег холст на уровне 
ног. Послушника схватили и отправили в дом сумасшедших, а портрет отдали на 
реставрацию тому же Лаврову. Все было сделано тихо, без огласки.
Вскоре портрет вернулся на прежнее место, и только очень опытный глаз мог 
заметить, что холст в раме состоит из двух неравных частей — изображения 
Александра II до колен и нижней части ног с фрагментом сабли.
О случившемся забыли бы, как и о предсказании Федора, если бы не мученическая 
смерть русского царя: пытаясь остановить кровь, его ноги стянули жгутами из 
нижнего белья, но материя тут же промокла, превратившись в подобие «красных 
сапог» («в крови плывет…»).
Нострадамус предрек кровавый финал царствования Александра II задолго до 
«свары», то есть революции, и до схожих предсказаний его судьбы, сделанных 
другими, что непроизвольно подтверждает предвидение великого пророка.
Все годы Екатерина Михайловна молилась за упокой души Александра. И не было дня,
 чтобы не вспоминала о нем, и ждала лишь часа, когда соединится с ним на 
небесах. С особой радостью восприняла она весть о том, что в Петербурге на 
месте убийства Александра II воздвигнут величественный храм Воскресения 
Христова на крови. Он стал для нее лично не только данью памяти покойному 
государю, но, как она хотела думать, символом их трагической любви.
Царю Освободителю, то есть Александру II, наследовал сын его, Александр III — 
император Миротворец, как назовут его за то, что при нем Россия не вела ни 
одной войны. Но царствование его было недолгим.
Старший сын Александра II Николай Александрович скончался в Ницце от чахотки в 
1865 году. Наследником престола стал второй сын царя Александр Александрович. 
Ему и суждено было вступить на престол под именем Александра III.
Молодой царь совсем не походил ни на своего отца, ни на брата. Его характер и 
привычки во многом определил воспитатель — профессор-правовед К. П. 
Победоносцев, доставшийся ему «по наследству» от старшего брата. После его 
смерти, с 1865 года, оставив университет, где он преподавал, этот умный, 
консервативных взглядов профессор занялся образованием будущего императора. 
Отношения между учителем и учеником установились близкие и доверительные.
Унаследовал от покойного цесаревича Николая младший брат не только учителя, но 
и невесту. Юная принцесса Дагмара, дочь датского короля, обручилась с ним в том 
же 1865 году и через год стала его женой, приняв имя Мария Федоровна. Она 
быстро забыла о своем первом нареченном и всецело сосредоточилась на его брате, 
несмотря на то что младший явно уступал старшему в красоте и живости характера.
Свадьба Александра с Марией Федоровной состоялась в 1866 году. И вскоре 
наследник понял, что влюблен в молодую жену, в свою очаровательную Минни, как 
он ее называл, и счастлив будет иметь от нее детей. И они появились — красивые 
и здоровые, четыре мальчика и две девочки. Жизнь потекла своим чередом, 
безоблачная и беззаботная. До того дня, пока террорист-народоволец не метнул 
бомбу в карету Александра II и не грянул взрыв на канале. Настал черед ему 
занять российский престол.
На другой день после убийства отца Александр Александрович, теперь уже 
Александр III, выступил с заявлением. Обращаясь к членам Государственного 
Совета и высшим чинам двора, он сказал: «Я принимаю венец с решимостью. Буду 
пытаться следовать отцу моему и закончить дело, начатое им».
Новому царю удалось «осадить крамолу». Он жестоко расправился с убийцами отца — 
народовольцами Перовской, Желябовым, Кибальчичем, Михайловым и Гельфман. Многие 
были отправлены на каторгу или сосланы. Произошли, естественно, перемены и в 
окружении царя. Самыми близкими ему людьми становятся двое — уже известный нам 
К. П. Победоносцев, назначенный обер-прокурором Синода, и генерал П. А. Черевин.
 С этим придворным, верным начальником своей охраны, царь проводил часы досуга, 
играл в шахматы, рыбачил и охотился, вместе они выпивали, чем в конце концов 
Александр III расстроил свое здоровье.
Иметь надежного телохранителя, начальника охраны царю было просто необходимо. 
Вокруг него все поддавались паническим настроениям — страшились революционного 
подполья, терактов и убийств. Неудивительно, что царь стал мнительным и 
подозрительным. Он хорошо помнил о том, как кончили его отец, павший от рук 
врагов, и его прапрадед Павел I, убитый своими.