мнение других людей. В Россию она вернулась без своего постылого мужа. Купила 
особняк на Большой Миллионной улице, заодно выкупив и земли соседей – чтобы 
никто не мешал жить. И удивительно: общество закрыло глаза на ее дерзкое 
поведение. Да и как иначе? Ведь весь цвет петербургской знати в первый же месяц 
засвидетельствовал ей свое почтение. Культурная элита вообще вознесла ее 
мужество и красоту на пьедестал. Жуковский, Карамзин, Вяземский – все по 
первому зову неслись в салон Княгини Ночи, готовые не спать до утра, а говорить,
 музицировать, читать свои последние сочинения. А однажды княгиня услышала 
чей-то смех: «Брат мой никуда не ездит, потому что опыты по химии проводит да 
задачки по математике решает! – Это молодой красавец князь Петр Долгоруков, 
дипломат и приближенный нового царя Александра I, рассказывал о своем младшем 
брате. – Представляете, женщины души в нем не чают, а он им лишнего комплимента 
сказать не соизволит. Сама Жозефина, супруга Наполеона, увидев его в Париже, 
пока он был там с дипломатической миссией, положила на него глаз. Еще бы – ведь 
мой брат стал полковником в 1800 году, когда ему только-только стукнуло 
двадцать лет. И что же? Этот лихой вояка любой свободный день готов проторчать 
за письменным столом – все чертит свои математические формулы и сокрушается, 
что наш батюшка отдал его в армию и не разрешил заниматься наукой!»
Авдотья была поражена. Неужели есть еще кто-то, кому интересны не балы и 
светские сплетни, а математические задачки да химические опыты? Не ученый или 
педагог, а человек ее круга?.. На другой же день Михаил Петрович Долгоруков 
получил приглашение в салон Княгини Ночи. Ровно в полночь она увидела, как 
высокий, могучий русоголовый красавец поднимается к ней по лестнице. Ее 
огромные темные глаза стали еще темнее, когда он подошел ближе, склонился к 
руке. Он был менее красив, чем брат, но более мужествен: ведь он – герой 
Аустерлицкого сражения, награжденный золотой шпагой с гравировкой «За 
храбрость». Весь обед Михаил сидел подле хозяйки, рассказывал о том, как еще до 
Аустерлица слушал лекции в Сорбонне. Ведь хоть родители и отдали его на военную 
службу, сам он хотел заниматься химией или математикой. Быть ученым – это ли не 
высшее счастье?
Под утро, когда гости разошлись, Михаил с Авдотьей все еще сидели за столиком у 
окна и писали что-то по очереди на листах бумаги. Уже потом, когда Долгорукий 
все-таки убежал на службу, Авдотья поняла: вдвоем они решили уравнение, над 
которым сама она билась многие годы. Или это было не уравнение, а формула 
любви?..
В конце 1806 года Авдотья решилась на официальный развод. Ненавистный муж стоял 
около ее кресла и задумчиво гладил собственные манжеты. «Прекрасно, Эудокси! – 
гнусаво протянул он на французский манер. – Ты мне изменила. Но что ты хочешь 
от меня? Чтобы я держал свечку?» Авдотья ахнула: «Как пошло!» Голицын 
передернул плечами: «А в двадцать шесть лет влюбляться не пошло? Ты же почти 
старуха! Попомнишь мое слово: твой любовник скоро бросит тебя!»
Никогда! Из всех походов Михаил шлет страстные письма. Авдотья ждет их с 
замиранием сердца. Ведь письма – знак: Михаил жив. Это главное! Уж много лет 
она не спала ночами, но теперь она не спит и днем. Страхи, воспоминания, 
тревоги кружатся в голове. Михаил воюет с Наполеоном. В военном ведомстве 
Авдотье сказали, что его военные таланты незаменимы. В 1807 году он стал самым 
молодым генералом в русской армии. Это, конечно, замечательно! Но что Авдотье 
до этого?! Только страх и бессонница… Кончается одна военная кампания, 
начинается другая. Остается только молиться: лишь бы Михаил вернулся! Авдотья 
готова жить с ним невенчанной, пусть свет злословит. Она готова изменить ночной 
образ жизни, пусть ей придется умереть. Только бы он вернулся…
В конце лета 1808 года началась «шведская кампания». Долгорукова отправили 
командиром Сердобольского отряда. В жаркие августовские дни кампания шла вяло… 
В Петербурге тоже стояла жара. Набережные и мостовые плавились на солнце. Не 
спасала даже ночь. Все, кто мог, разъехались из города. Авдотья осталась – как 
уехать, если постоянно ждешь вестей? В тот день она не могла заснуть – душила 
жара и странные предчувствия. Прищурив глаза, она смотрела, как садится солнце. 
Внезапно ей показалось: огромный огненный шар треснул и взорвался. Или что-то 
взорвалось перед мысленным взором Авдотьи? Она схватилась за голову и вдруг 
осознала – случилось что-то ужасное!
А в это время на далеком поле боя под Индесальмом выстрелила пушка. И Михаил 
Долгоруков – храбрец, весельчак, любимец всей армии – упал навзничь: его 
разорвало ядром.
«Красавец князь Долгоруков был человеком необыкновенного душевного такта, 
отменного воспитания, сугубо сведущий в истории и в науке математической, ума 
быстрого, характера решительного и прямого, сердца добрейшего и души 
благороднейшей» – так написал о нем современник. И еще: «Если бы он был жив, то 
стал бы героем России…»
С тех пор прошло 10 лет. Но разве время измеряется годами? Княгиня Голицына 
вздохнула: время измеряется страданиями! Нет, никто не видел ее плачущей – она 
не доставила злопыхателям такого счастья. И разговоры о ее печальном романе 
давно угасли. Петербург признал, что красавица княгиня – свободная женщина, 
живет необычной жизнью, избегает подруг, предпочитая друзей-мужчин. Ее ночной 
салон по-прежнему место, куда все стремятся, но допускаются лишь избранные. 
Конечно, милому сорванцу Александру Пушкину Авдотья пошлет еще не одно 
приглашение. Она ведь наслышана о таланте и пылкости молодого поэта. А вчера 
Андрей Карамзин, сын великого русского историка, прошептал ей: «Пушкин влюблен 
в вас смертельно! Он проводит вечера у вашего дома, лжет от любви, сердится от 
любви, только еще не пишет от любви».
Слава богу, Карамзин ошибался: Пушкин пишет! Он уже посвятил Голицыной оду