его друг, д-р Каудри (Е. V. Cowdry), был назначен на должность декана 
факультета ана­томии Пекинского медицинского колледжа при Фонде Рок­феллера. 
Каудри попросил директора Фонда, д-ра Саймона Флекснера (Simon Flexner), 
назначить своим помощником Блэка, что и было сделано. Демобилизовавшись, Блэк в 
1919 году прибыл в Пекин. Однако работу свою в медицинском кол­ледже он 
постарался свести к минимуму, уделяя как можно больше времени своему истинному 
увлечению – палеоантропологии. В ноябре 1921 года он отправился в краткосрочную 
экспедицию на север Китая. За ней последовали и другие экс­педиции, что, 
естественно, понравиться начальству Блэка не могло.
Блэк очень надеялся на то, что точка зрения Фонда Рок­феллера на его 
деятельность постепенно изменится. Так и произошло, причем события, к этому 
приведшие, заслужива­ют отдельного рассказа.
В конце 1922 года Блэк передал на рассмотрение дирек­тору медицинского колледжа 
д-ру Генри Хьютону (Henry S. Houghton) план экспедиции в Таиланд. В нем он 
весьма убеди­тельно связал свое увлечение палеоантропологией с задачами 
колледжа. Хьютон написал коммерческому директору колле­джа Роджеру Грину (Roger 
Greene): «Хотя я и не убежден в практической пользе проекта, предлагаемого 
Блэком, должен признаться, что меня сильно впечатляют… те ценные контак­ты, 
которые ему удалось установить между нашим факульте­том анатомии и целым рядом 
научных учреждений и органи­заций, осуществляющих в Китае плодотворную 
деятельность в области, непосредственно связанной с антропологическими 
исследованиями. С этой точки зрения я бы рекомендовал удовлетворить его 
просьбу». Безусловно, здесь сыграли свою роль соображения интеллектуального 
престижа. Традицион­ная медицина представляется весьма прозаическим занятием по 
сравнению с почти мистическими изысканиями в вопросе о происхождении человека, 
который со времен Дарвина не пе­реставал будоражить лучшие научные умы всего 
земного ша­ра. Неудивительно, что Хьютон поддался на уговоры Блэка. Экспедиция 
была организована во время летних каникул 1923 года, но, к сожалению, оказалась 
безрезультатной.
В 1926 году Блэк посетил то самое научное собрание, на котором Гуннар Андерсон 
в присутствии наследного принца Швеции прочел доклад о зубах, три года назад 
обнаруженных Жданским в Чжоукоудяне. Потрясенный этим сообщением, он без 
колебаний принял предложение Андерсона продолжить раскопки в Чжоукоудяне под 
совместным патронажем швед­ского ведомства по геологическим изысканиям в Китае 
и Пе­кинского медицинского колледжа при Фонде Рокфеллера. Сотрудник этого 
ведомства д-р Амадей Грабау (Amadeus Grabau) назвал объект исследований 
«Пекинским человеком». На просьбу о финансировании раскопок Фонд Рокфеллера, к 
вящей радости Блэка, выделил весьма щедрые субсидии.

К весне 1927 года, в разгар гражданской войны в Китае, работы в Чжоукоудяне уже 
велись полным ходом. Однако ме­сяцы кропотливых изысканий не принесли никаких 
откры­тий, относящихся к древним гоминидам. Единственный зуб человекоподобного 
существа был обнаружен, когда уже заря­дили холодные осенние дожди, положив 
конец первому этапу раскопок. На основании этой находки, а также двух других 
зу­бов, обнаруженных Жданским (и находившихся теперь у Блэ­ка), Блэк во 
всеуслышание объявил об открытии ранее неиз­вестного ископаемого человека, 
которого он назвал
Sinanthropus
– «китайский человек».

Блэку не терпелось поведать о своей находке всему миру. Путешествуя со своим 
зубом по разным странам, он с удивлением обнаружил, что далеко не все разделяют 
его эн­тузиазм относительно синантропа. Так, несколько членов Американской 
ассоциации анатомов на своем ежегодном со­брании в 1928 году подвергли Блэка 
резкой критике за про­возглашение нового биологического вида при наличии таких 
скудных доказательств.
Блэк, тем не менее, продолжал демонстрировать зуб: сначала Алешу Грдличке в США,
 а затем в Англии сэру Ар­туру Киту и сэру Артуру Смиту Вудворду. В Британском 
му­зее Блэк сделал слепки с коренных зубов пекинского челове­ка для раздачи их 
другим исследователям. Впоследствии такого рода пропаганда была взята на 
вооружение авторами открытий, стремящимися привлечь к себе внимание научного 
сообщества: приемы политической борьбы оказались не чуж­дыми и ученым.
По возвращении в Китай Блэк продолжал внимательно следить за продолжавшимися в 
Чжоукоудяне раскопками. Шли месяцы, а результатов не было. 5 декабря 1928 года 
Блэк сообщил в письме сэру Киту: «Похоже, в последних днях каж­дого сезона 
раскопок таится нечто мистическое. За два дня до их завершения (как и в прошлый 
раз) Болин обнаружил пра­вую половину нижней челюсти синантропа с тремя 
постоянными коренными зубами в их гнездах».



Метаморфозы Фонда Рокфеллера

Но тут возникли финансовые трудности: поддерживавшие изыскания субсидии Фонда 
Рокфеллера должны были прекратиться к апрелю 1929 года. В январе Блэк направил 
Совету директоров фонда письмо с просьбой мате­риально поддержать раскопки в 
Чжоукоудяне путем созда­ния исследовательской лаборатории эры кайнозоя 
(кайнозой охватывает периоды от палеоцена до голоцена), и в апреле средства 
были предоставлены.
Всего несколько лет назад руководители Фонда Рокфел­лера довольно энергично