из нескольких этажей, соединенных лестницами, имелись уборные с искусно 
подведенной системой канализации, просторные ванные комнаты и стены, украшенные 
изысканными фресками, сцены которых создавали впечатление высокоцивилизованного,
 богатого и праздного общества. Цивилизация бронзового века, открытая Эвансом, 
была названа «минойской» в честь легендарного царя.
Изображения быков встречались повсюду - от крошечных резных печаток и колец до 
огромных фресок, изображавших акробатов, прыгающих через спины животных. 
Разумеется, Эвансу пришла на ум история о Минотавре. Может быть, рассуждал он, 
юношей и девушек, присылаемых из Афин в качестве дани для Минотавра, на самом 
деле тренировали как акробатов для бычьих игрищ, которые, по его предположению, 
были частью какого-то захватывающего религиозного ритуала. Немногие могли 
пережить опасную забаву, перепрыгивая через острые рога огромных быков. Может 
быть, это послужило источником легенды о Минотавре, убивающем людей?
Сходным образом дворец в Кноссе, представлявший собой огромный комплекс 
взаимосвязанных помещений и внутренних дворов, мог послужить прототипом 
мифического Лабиринта, где погибали афинские подростки. Что касается 
изображения Минотавра в виде человека с головой быка, возможно, минойцы, как и 
египтяне, представляли одного из своих богов частично в облике животного.



В глубины Лабиринта

В качестве основного фона для легенды находки в Кноссе действительно были выше 
всяких похвал. Однако достаточно ли их, чтобы объяснить происхождение 
Минотавра? Хотя мы вряд ли можем ожидать, что мифы и легенды вообще имеют 
«рациональное» объяснение, традиционная точка зрения, согласно которой история 
о Минотавре происходит от игр с перепрыгиванием через быка, которые проводились 
во дворце-лабиринте, оставляет некоторые вопросы. К примеру, идея о том, что 
дворец в Кноссе был Лабиринтом из легенды, оказалась несостоятельной из-за 
новых необыкновенных открытий, которые, как ни странно, были сделаны не на 
Крите, а в Египте. В 1990 году экспедиция австрийских археологов, проводившая 
раскопки в местечке Тель-эд-Даба в египетской Дельте, обнаружила дворцовый 
комплекс, определенно принадлежавший не египетской культуре. Постройки 
датировались эпохой гиксосов, чужеземных правителей Египта в XVII - начале XVI 
в. до н. э. В прошлом казалось, что «чужеземность» гиксосов имела явно 
восточный оттенок: керамика, металлические орудия и другие находки в 
Тель-эд-Даба указывали на то, что гиксосы происходили из Сирии или Палестины и 
что они были семитским народом, подобно арабам и израильтянам.

Затем в самом центре города гиксосов были совершены поразительные находки: 
фрагменты гипсовых фресок со сценами безошибочно эгейского содержания, сильно 
напоминающих критские, хотя и созданные в более ранний период. К ним относятся 
растительные декоративные мотивы в минойском стиле, бычьи головы и даже 
фрагменты фрески с изображением критской забавы с перепрыгиванием через быка. 
Кроме того, на них часто присутствовал мотив лабиринта, окружавшего бычью 
голову. Очертания лабиринта представляют собой чисто абстрактную схему, 
совершенно не похожую на поэтажные планы дворца в Кноссе. Ясно, что они имеют 
более тесное отношение к архетипу Лабиринта - почти универсальному символу, 
связанному с таинствами жизни и смерти (см. «Спираль Гластонбери» в разделе 
«Земные узоры»).

Если критский Лабиринт был не дворцом в Кноссе, а абстрактным понятием, 
принадлежащим к религиозному культу, возможно, чудовищный Минотавр, рыскавший в 
его глубинах, был не просто символом опасных игр с участием быков и людей. 
Традиции и обычаи царя Миноса, его дворец, его военно-морской флот и его 
империя сохранились афинянами в легенде о Тесее и Минотавре. Археология 
доказала, что легенда имеет под собой веское основание. Можно ли найти какой-то 
смысл или резон в наиболее отвратительной части истории - в том, что афинские 
дети, посылаемые в Кносс каждые семь лет, предназначались в пищу Минотавру?



Человеческое жертвоприношение?

Археологи уже довольно давно располагают данными, которые могут полностью 
разрушить представления о древней минойской цивилизации, полученные на основе 
изучения фресок. Сцены с лилиями и цветами лотоса соседствуют с изображениями 
элегантных дам, обменивающихся новостями или принимающих ванну, - все это 
создает картину высокоцивилизованного культурного общества, лишь слегка 
подпорченную сценами «опасных игр» с перепрыгиванием через быков. Гораздо более 
мрачное впечатление создается в результате открытий, сделанных в 1979 году 
Питером Уорреном, профессором античной археологии Бристольского университета, в 
подвальных помещениях большого дома в Кноссе.

Верхние комнаты дома обрушились в подвал, где и было обнаружено их содержимое: 
в основном обычные объекты, такие, как грузила для ткацкого станка, бусины, 
различные орудия и керамика. Там был также один большой котел с обожженной 
землей, остатками съедобных улиток и моллюсков и тремя человеческими костями, 
на одной из которых сохранились следы надрезов. Почему пища оказалась