гробницы Тутанхамона — важнейшая новость, на которой можно заработать уйму 
денег. В конце концов Карнарвон смягчился и согласился принять Доусона, который 
заявил, что «Таймс» горит желанием приобрести эксклюзивные права на эту 
информацию. Затем Доусон откланялся, предоставив Карнарвону обдумывать детали 
сделки, доедая свой завтрак.
[154]

Из этой истории следует, что первый разговор о передаче эксклюзивных прав между 
сторонами имел место лишь по возвращении графа из Египта. Однако авторы 
выяснили, что все было отнюдь не так. Лорд Карнарвон сам предложил «Таймс» 
материалы о находке через несколько дней после получения от Говарда Картера 
телеграммы с сообщением об открытии гробницы. Таким образом, эти переговоры 
имели место еще до его отбытия в Египет в середине ноября. Эти новые материалы 
содержатся в меморандуме, помеченном «Конфиденциально» и присланном Джорджем 
Джеффри Доусоном, тогдашним издателем «Таймс», Альфреду Гордону Роббинсу 
(1883–1944), соиздателю «Таймс». Меморандум датирован вторником, 14 ноября 
1922 г., и хранится сегодня в архиве «Таймс Ньюс-пайпер» в Отделе архивов и 
записей «Ньюс интернешнл». В нем говорится:


«Лорд Карнарвон, уезжающий сегодня в Египет, только что получил известие с 
места, где он ведет раскопки в Египте, о находке нетронутой (несомненно, 
царской) гробницы в Долине Царей. Для нас представляет большой интерес получить 
от него эксклюзивные права первого сообщения об открытии и содержимом гробницы, 
когда она будет вскрыта. Я дал ему письмо к Мертону, чтобы тот сделал все 
необходимые распоряжения. Новостей следует ожидать через две недели».
[155]


Из этого документа со всей очевидностью следует, что Карнарвон не имел 
намерения дать другим газетам шанс побороться за приобретение эксклюзивных прав.
 Дело в том, что «Таймс» уже успела распространить информацию еще до вскрытия 
Вестибюля. Несмотря на то, что Карнарвон полагал, будто поступает правильно, 
сложившаяся ситуация создала немало проблем для Картера, особенно после 
безвременной кончины графа, последовавшей в апреле 1923 г. (см. главу 8). 
Будучи человеком куда более дипломатичным, чем Картер, британский аристократ 
позаботился обо всех деловых и социальных вопросах, связанных с открытием 
гробницы. Однако вскоре он умер, и Картер остался наедине с собой и своей 
взрывной натурой, которая создала ему немало трудностей и врагов, в том числе и 
в рядах египетской администрации.



Глава восьмая
ШЕСТЬ НЕДЕЛЬ ЖИЗНИ

События, предшествовавшие злосчастной смерти пятого графа Карнарвона, 
наступившей ранним утром во вторник 5 апреля 1923 г., можно проследить в 
ретроспективе вплоть до дня официального вскрытия Погребальной Камеры, имевшего 
место семью неделями ранее. Когда всем стало очевидно, что саркофаг юноши-царя 
ожидает открытия и внутри этого саркофага находятся совсем небольшие 
раки-гробницы, нажим на 57-летнего британского аристократа резко усилился. Где 
бы он ни появлялся вместе с Говардом Картером, они тотчас оказывались в 
окружении журналистов, каждый из которых надеялся получить информацию о новых 
исследованиях в гробнице Тутанхамона.
Пример того, сколь много лорду Карнарвону пришлось вытерпеть в результате 
навязчивого присутствия представителей международной прессы, можно найти в 
неопубликованных мемуарах британского вице-консула в Каире, сэра Томаса Сесила 
Рэппа (1893–1984). В те годы он отвечал за различные формальности, связанные с 
отправкой тела его светлости в Англию после его безвременной кончины, и в этой 
связи записал:


«Для лорда Карнарвона внезапная слава оказалась весьма тяжким испытанием и 
подвергла его организм слишком сильной нагрузке. Его зубной врач в Каире 
рассказывал мне, что граф приезжал к нему очень рано, чтобы посидеть в приемном 
покое спокойно, без навязчивых журналистов и зевак».
[156]


У Карнарвона с задиристым Картером возникли разногласия в вопросах, которые 
прежде никогда не волновали его. Ситуация ухудшалась, и в письме, датированном 
понедельником 12 марта 1923 г. и написанном Чарльзу Брестеду его отцом, 
американским египтологом Джеймсом Генри Брестедом (1865–1935), который входил в 
экспедицию по изучению гробницы Тутанхамона, эта «прискорбная ситуация»


«привела к такому обострению отношений между Картером и Карнарвоном, что полный 
разрыв между ними казался неизбежным. Алан Гардинер и я старались потушить 
пламя конфликта, и по этой причине мы оба впали в немилость у Картера. Его