ходе археологических раскопок с целью выявления масштабов и происхождения храма 
были найдены фрагменты колонн с капителями в виде лотоса и два алебастровых 
сосуда, а также осколки жертвенного столика, статуэтка из змеевика и стела, 
датируемая временем правления Мернептаха (ок. 1224–1214 гг. до н. э.).
[601]


Одним из наиболее неприятных врагов для египетских властей были хабиру, 
упоминаемые в письмах Амарнского периода, или «апиру древнеегипетских надписей. 
Как мы уже говорили в главе 16, они были вытеснены народами, говорившими на 
семитских языках, которые кочевали из одного соседнего города-государства в 
другой в надежде поступить на службу к богатым землевладельцам. Но, что еще 
более существенно, они создавали крупные военизированные отряды, готовые 
сражаться за любого местного князька, который предложит им большее жалованье. 
Они жили по своим законам и, как при поддержке местных правителей, так и без 
оной, терроризировали города-государства Ханаана, в том числе и те, которые 
были вассалами Египта. Документы Амарнского периода полны сообщениями о 
нападениях военизированных банд хабиру/апиру, и в одном из писем «Абди-Хеба, 
царь Иерусалима, рассказывает о своем возмущении тем фактом, что хабиру/апиру 
захватили города Аскалон, Гезер и Лахис и разграбили в них запасы 
продовольствия».
[602]


Шасу-враги


Однако помимо хабиру/апиру, которые были сосредоточены главным образом на 
севере страны, одной из главных забот египетской администрации были обитавшие 
южнее племена шасу, особенно в правление Хоремхеба, который ок. 1320 г. до н. э.
 предпринял крупные наступательные операции против азиатских врагов Египта.
[603]
Сделавшись настоящей бедой Трансиордании, кланы шасу начали проникать дальше на 
запад через Арабах в Негев, что на северном Синае. Оттуда они нападали на 
главные города на прибрежной равнине, что делало шасу потенциальной угрозой для 
восточной части Дельты, находившейся в руках Египта.
[604]
Кроме этих областей, шасу часто упоминались в таких центральных областях, как 
Мегиддо, Изреельская долина и Беф-Сан (Бет-Шеан).
[605]



Рис. 13. Воин шасу. С рельефа в скальном храме в Бейт эль-Вади в Судане. 
Обратите внимание на характерную головную повязку и шапку.


О взглядах египтян того периода на шасу можно составить представление на основе 
египетских текстов, которые практически всегда упоминают шасу в контексте 
военных действий. Эти кочевники либо сражаются против египетских войск в Сирии 
и Палестине, либо предстают в виде банд грабителей, действующих на свой страх и 
риск В одном папирусном тексте рассказывается о злодеях шасу, которые кишели на 
горных перевалах и проходах земли Ханаанской, «прячась в кустарниках», и 
«сочетали в себе свирепый вид с безжалостным сердцем, не слушая никаких 
доводов».
[606]
Действительно, по данным британского египтолога Уильяма Уорда,



«вероятно, египтяне видели в шасу врагов, которые представляли собой группу 
грабителей-бродяг, приходивших из Трансиордании и которые выступали в двойной 
роли — торговцев и разбойничьих банд, нанимавшихся на службу или грабивших 
города или торговые маршруты Ханаана».
[607]



Кроме того, не следует забывать, что они также были скотоводами, которые 
использовали те же самые маршруты из Едома в Египет, чтобы пасти свои стада и 
табуны на хороших пастбищах. Более того, существует большая вероятность того, 
что у них были собственные города
[608]
и что эти люди привлекались к работам по добыче медной руды в медных копях в 
округе Тимна, находившемся в двадцати семи километрах к северу от Акабского 
залива, восточного отрога Мертвого моря.
[609]
Однако имела место эскалация напряженности, поскольку надпись, датируемая 1-м 
годом правления Сети (ок. 1309–1291 гг. до н. э.), говорит о восстаниях среди 
кочевых народов: