загадка о предназначении человека, и тот сразу решил ее.
Греческий победитель сфинкса надолго оказался жертвой своей победы. Став царем 
Фив, он по неведению совершил множество преступлений и, узнав правду, выколол 
себе глаза.
Но фиванский сфинкс является лишь искаженным отклонением от египетского сфинкса,
 его великого предшественника, даже природа которого весьма отлична. 
Действительно, хотя сфинкс женского рода является исключением в греческой 
архитектуре, сфинксы мужского рода во множестве воспроизводятся на египетской 
земле.
Обычно египетский сфинкс имеет тело присевшего льва, над: которым возвышается 
человеческая голова. В некоторых случаях, а именно на огромной улице в десять 
километров, которая ведет из Карнака в Луксор и вдоль которой было расставлено 
более шестисот сфинксов, эти изображения чаще всего имели тело льва и голову 
барана, поскольку баран считался оплодотворителем и проводником, 
соответствующим Амону-Ра, Удобрителем Почвы и Ведущим по Жизни.



Сфинкс и аспид, эмблемы фараона

Позы таких сфинксов (количество которых не превышает 40 или 60 у входов во 
второстепенные храмы) отличаются одна от другой и по своему развороту, и по 
основной символике. У одних лапы поджаты под корпус, в то время как у большей 
части они выдвинуты вперед. Наконец — но это скорее исключение попадаются и 
женские головы. Их прически и украшения весьма различны, но, в общем, позы 
имеют вид присевшего сфинкса.
Что же в точности означали эти скопления сфинксов и положения их тел в глазах 
египетских жрецов? Здесь на ум приходит многое. Здесь достаточно сказать, что 
ядовитая змея (аспид) и сфинкс являются атрибутами фараонов, олицетворявшими 
власть, данную им Божественным.
Сфинкс, в частности, символизировал силу, объединенную с разумом. В залах Лувра 
можно увидеть небольшого сфинкса из розового мрамора, который, как говорят, 
изображает фараона в качестве гонителя Моисея и евреев.
Непосвященные имеют привычку интерпретировать символы без достаточных знаний и 
без раздумий.
Мы же здесь хотели бы привести в качестве доказательства — и это без желания 
обидеть кого-либо из наших современников — шутки Св. Клемента из Александрии, 
который видел в изображениях лошади, змеи, крокодила из храмов Египта всего 
лишь своего рода божественных зверушек.
Менар ответил на такое элементарное представление, выдумав сюрприз одного 
египетского жреца древности, который вошел в наши дни в одну из католических 
церквей, приблизившись к алтарю. Там он увидел пасхального ягненка, немного 
похожего на быка из Мемфиса, а также голубя Святого Духа, который напомнил ему 
божественную мудрость Тота с головой ибиса.
Разве не бесполезно думать о змее Сера-писе, рассматривая символические 
изображения, рыб ранних христиан на стенах их катакомб? И что тогда можно 
сказать о римлянах, которые слова святого причастия понимали превратно, обвиняя 
приверженцев апостола Петра в поедании младенцев?
Чтобы не впадать в ошибки или предубеждения, не следует смешивать символику с 
идолопоклонством.
Правда заключается в том, что египетские посвященные так далеко продвинули 
предосторожности по маскировке эзотерической доктрины, что мало-помалу внешняя 
оболочка религии смешивалась с ее сутью, а поэтому для большинства людей форма 
затемняла ее основы.



Точка опроса

Из всего вышесказанного следует, что накопление сфинксов носило предумышленный 
характер и что главное значение сказочного животного было ориентировано на 
таинства.
Его присутствие как бы говорило: какое пароль загадки? Главный смысл таинства 
настолько очевиден, что даже примитивные греки ввозили из Египта и вводили его 
в сказочную историю о греческих Фивах; как об этом рассказывалось выше.
Итак, для посвященных египетских храмов таинства были многочисленны. Из этого 
даже следовало заключение, что число выставленных сфинксов пропорционально 
количеству самих тайн.
И именно поэтому Луксор и Карнак оказались местами полного посвящения, где 
целая армия сфинксов объединяла их друг с другом.
А вот изолированный сфинкс имел особое значение, и это относится к Сфинксу из 
Гизы.



Большой сфинкс

Большой сфинкс в Гизе не похож ни на что иное в мире, даже в Египте.
Обстановка в некрополе этого плато и у основания Больших пирамид придает ему 
совершенно исключительный смысл.