знал
о последнем пристанище ковчега завета в Эфиопии и решил закодировать это знание 
в «Парсифале»; таким образом последний стал литературной «картой сокровищ», где 
Грааль служит шифрованным сообщением о ковчеге завета.

Вольфрам любил изобретательные трюки — своеобразные словесные фокусы, столь же 
загадочные, сколь и развлекательные. Я, однако, чувствовал, что начинаю 
проникать во многие из его обманов и узнавать ловушки, которые он так часто 
устраивает, дабы отвлечь своих читателей от тайны, скрытой в центре его 
повествования. Поэтому я совершенно спокойно принял тот факт, что не Фейрефиз 
занимался поисками Грааля и не Фейрефиз удостоился чести найти бесценную 
реликвию. Подобный результат подбросил бы слишком прямой и очевидный намек. 
Кроме того. Вольфрам не мог позволить язычнику, полукровному сыну черной царицы 
стать героем рыцарского романа, написанного для развлечения христиан 
средневековой Европы.

Исходя из подобных соображений, я посчитал, что умный немецкий поэт был рад 
позволить совершенно белому и прекрасному Парсифалю добраться до 
несуществующего Грааля — единственной вещи, которая заинтересовала бы читателей.
 Тем временем для немногих посвященных именно
истинный сын
Фейрефиз должен был указать путь к ковчегу.

Я все же сообразил, что мне понадобятся более серьезные доводы в пользу моей 
гипотезы, нежели ряд простых совпадений, какими бы интригующими и наводящимиони 
ни были. Поэтому я взялся за головоломную задачу пройтись тонким гребешком по 
«Парсифалю» еще раз.
В конце концов я нашел то, что искал. Из предыдущего прочтения я помнил, что 
Фейрефиз женится на Репанс де Шуа — чистой и прекрасной носительнице Грааля, 
которая на протяжении всей истории постоянно появляется и исчезает, окруженная 
аурой святости и силы. На этот раз я наткнулся на весьма значимую подробность, 
содержащуюся в одной строке, на которую Я раньше не обратил внимания: согласно 
«счастливому» концу истории Вольфрама сын Фейрефиза и Репанс де Шуа был назван 
«Престер Джон».
Мне сразу же стало ясно, что это может стать важным ключом. Я знал, что первые 
посетившие Эфиопию европейцы обращались к местным монархам: «Престер Джон».
Я также знал, что легендарным основателем самозваной «Соломоновой» династии, к 
которой принадлежали эти монархи, был Менелик I, предполагаемый сын Соломона и 
царицы Савской. Поэтому я не мог не взволноваться, прочитав, что Репанс де Шуа 
родила Фейрефизу «сына по имени Джон» и — что еще важнее — что «они называли 
его „Престер Джон“ и с тех пор они не называли иначе своих царей».
Было бы прекрасно, если бы в тот момент я смог доказать, что страна Грааля — 
Дикая земля и была страной, которой правил «Престер Джон». Такая прямая связь 
заметно подкрепила бы по крайней мере мою теорию «карты клада» в применении к 
труду Вольфрама. К сожалению, в «Парсифале» не было ни малейшего доказательства 
в пользу этой точки зрения: местонахождение Дикой земли давалось в самых 
призрачных и неопределенных выражениях, и даже намека не было на то, что ее 
царем был «Престер Джон».
Я был уже готов признать, что зашел в весьма малоприятный тупик, когда 
обнаружил, что существует еще одна средневековая немецкая эпическая поэма, в 
которой Престер Джон становится-таки хранителем Грааля. Названная «Младшей 
Титурел», она была написана в настолько похожем на «Парсифаля» стиле, что 
ученые давно уже приписывали ее самому Вольфраму (это началось еще в XIII веке).
 Сравнительно недавно было, однако, обнаружено, что она принадлежит перу более 
позднего автора. Им стали считать некоего Альбрехта фон Шарфенберга, 
написавшего «Младшего Титурела» между 1270 и 1275 годами (примерно через 
полстолетия после смерти Вольфрама) и взявшего за основу ранее неизвестные 
отрывки книги Вольфрама. В самом деле, отождествление Альбрехта с «его 
учителем» было столь велико, что он даже назвался Вольфрамом, «не только взяв 
его имя и тему, но и восприняв его манерность в повествовании и подробности его 
собственной биографии».
Я знал о существовании в средневековой литературе упрочившейся традиции, когда 
более поздние авторы расширяли и завершали работу своих предшественников. 
«Парсифаль» Вольфрама и сам является заимствованным из оригинальной истории 
Кретьена де Труа о Граале. Теперь же оказывалось, что она была оставлена для 
завершения третьему поэту — Альбрехту, завершения, в котором Грааль находит 
свое последнее пристанище.
Этим пристанищем, как четко указывается в «Младшем Титуреле», стала земля 
Престера Джона. Мне показалось весьма примечательным то, что подобное 
утверждение имеется в посвященной Граалю литературе и что, больше того, оно 
было сделано учеником Вольфрама, явно имевшего доступ к записям и пометкам 
Вольфрама. Это, по моему мнению, могло быть тем хитрым механизмом, который 
«учитель» установил, дабы не обнародовать слишком открыто свой эфиопский секрет 
в «Парсифале» и одновременно гарантировать передачу этого секрета грядущим 
поколениям.
Быть может, этот вывод был надуманным, быть может, нет… Однако его значение 
заключается не столько в академических достоинствах, сколько в том факте, что 
он побудил меня принять всерьез короткое упоминание Вольфрамом «Престера Джона» 
и продолжать весьма утомительное, но в конечном итоге плодотворное исследование.