человек произошел от обезьяны. Почему? Сравните себя с шимпанзе! Человек — 
существо разумное; тело у него безволосое, и он весьма сексуален — ясно, что он 
принадлежит к иному виду, чем его предполагаемые сородичи — приматы. Возможно, 
это чисто интуитивные соображения, но они подкрепляются научными исследованиями.
 В 1911 году антрополог сэр Артур Кент составил перечень присущих каждому из 
видов обезьян-приматов анатомических особенностей, которые отличают их друг от 
друга. Он назвал их «общими чертами». В результате у него получились следующие 
показатели: горилла — 75; шимпанзе — 109; орангутанг — 113; гиббон — 116; 
человек — 312. Тем самым Кент показал, что человек почти в 3 раза более, чем 
другие обезьяны отличается от них.
Как можно согласовать исследование сэра Артура Кента с научно 
засвидетельствованным фактом, что в генетическом отношении сходство между 
человеком и шимпанзе составляет 98 %? Я бы перевернул это соотношение и задался 
вопросом — каким образом разница в ДНК в 2 % определяет разительное различие 
между человеком и его «кузенами» — приматами? Ведь у собаки, например, 98 % тех 
же генов, что и у лисицы, и эти животные очень похожи друг на друга.
Мы должны как-то объяснить, каким образом 2 % разницы в генах порождают в 
человеке так много новых характеристик — мозг, речь, сексуальность и многое 
другое. Странно, что в клетке Homo sapiens содержится всего 46 хромосом, тогда 
как у шимпанзе и гориллы — 48. Теория естественного отбора оказалась не в 
состоянии объяснить, каким образом могло произойти такое крупное структурное 
изменение — слияние двух хромосом.
Вероятно ли, что естественный отбор путем случайного алгоритмического процесса 
может сосредоточить 2 % генетических мутаций в самых выудных областях? Эта идея 
возникла из того силлогизма, что коль скоро мы существуем и коль скоро 
шимпанзе — ближайший наш родственник по генетической структуре, то, 
следовательно, мы произошли от общего с шимпанзе предка. Здесь не принята во 
внимание одна возможность, которая может объяснить радикальное изменение в 
человеческой ДНК, — оставлена в стороне «немыслимая» идея о генетическом 
вмешательстве богов. Но действительно ли это так уж немыслимо?
Пятьдесят лет назад, когда еще не был открыт генетический код, это 
действительно невозможно было представить. Но сейчас, в конце XX века, мы уже 
обладаем возможностью оперировать генами и действовать как «боги», создавая 
жизнь на иных планетах.
В этом разделе я представлю в качестве свидетельства самого человека. Как 
когда-то сказал один мудрый чкловек, «поскольку мы — результат событий, которые 
мы ищем, большинство ответов мы найдем в самих себе». Мы сопоставим 
свидетельства древних цивилизаций о внеземном вмешательстве с ныне принятыми 
положениями о непрерывной и постепенной эволюции человечества. И что же мы 
здесь обнаружим? Недостающее звено эволюции, слишком быстрые темпы развития и, 
наконец, биологические характеристики человека, которые не соответствуют 
известным этапам истории эволюции на планете Земля.
По сути дела в этой главе я лишь усиливаю значение естественного отбора как 
общей теории. Ибо, смещая эволюцию Homo sapiens в сферу эволюции самих богов, я 
тем самым снимаю крупнейшую проблему дарвинистов.



ДАРВИНИЗМ СЕГОДНЯ

Когда бросаешь вызов эволюционистам, важно, чтобы бой шел на их собственном 
поле. А для этого прежде всего необходимо дать себе отчет о нынешнем состоянии 
дарвинистской концепции.
Когда Дарвин впервые выдвинул свою теорию эволюции путем естественного отбора, 
он не мог знать, при помощи какого механизма это происходит. Лишь почти 
столетие спустя, в 1953 году, Джеймс Уотсон и Френсис Крик открыли, что таким 
механизмом является ДНК и генетическое наследование. Эти ученые открыли 
структуру двойной спирали молекулы ДНК, в химическом составе которой 
закодирована генетическая информация. Сейчас уже каждый школьник знает, что в 
любой клетке тела содержится 23 пары хромосом, в которых заложено примерно 
100 000 генов, составляющих то, что называется человеческим геномом. Информация,
 содержащаяся в этих генах, может в одних случаях быть открыта, и тогда ее 
можно прочесть, а в других — нет, в зависимости от того, какую клетку и какую 
ткань (мускульную, костную или иную) нужно воспроизвести. Мы теперь знаем также 
правила генетической наследственности, основной принцип которых состоит в том, 
что половина генов матери и половина генов отца воссоединяются.
Чем генетика помогает нам понять теорию Дарвина? Теперь известно, что наши гены,
 проходя через поколения, подвергаются случайным мутациям. Некоторые из этих 
мутаций негативны, другие — положительны. Любая мутация, которая повышает шансы 
на выживание вида, в конце концов, через много-много поколений, 
распространяется на всю популяцию. Это соответствует идее Дарвина о роли 
естественного отбора, о постоянной борьбе за существование, в ходе которой 
лучше приспособленные к окружающей среде особи имеют больше всего шансов выжить.
 В дальнейшем, в ходе воспроизводства, гены выживших особей имеют статистически 
наибольшую вероятность быть переданными следующим поколениям.

Широко распространенное ошибочное понимание действия естественного отбора 
состоит в том, что гены
непосредственно
совершенствуются под влиянием окружающей среды и позволяют организму оптимально