из Порту, в Португалии, с шестью епископами и другими христианами — мужчинами и 
женщинами, которые бежали из Испании на корабле, со скотом, имуществом и 
скарбом. Примерно в 1414 году побывал там последний корабль из Испании».



Название «Антилия», перенесенное после плаваний Колумба на острова, лежащие 
близ Америки, возникло еще в Средние века, по крайней мере во второй половине 
XIV века. Римский папа Урбан IV (1378–1389) обладал дубликатом географической 
карты Птолемея, где был изображен остров Антилия, рядом с которым было 
приписано: «Тот остров Антилия был некогда найден лузитанцами <то есть 
португальцами
[127]
>, но сколько потом его ни искали, снова найти не смогли». Что обозначает 
«Антилия», сказать трудно. Одни исследователи ищут корни этого слова в Италии, 
другие — в арабских текстах. Интересно мнение Гумбольдта, считавшего это слово 
португальским и обозначающим либо «то, что напротив острова», либо «остров 
напротив».


Р. Хенинг, правда, считает все сообщения об острове Семи городов, или Семи 
епископов, традиционной для средневековых географических сочинений ошибкой 
(непонятно только, почему авторы прошлых столетий с упорством, достойным 
лучшего применения, ошибались?), вызванной взятием в 1415 году португальцами 
крепости Сеуты на севере Марокко. Горы под названием «Семь братьев», 
господствовавшие над Сеутой, по мнению Хенинга, стали названием всей занятой 
ими территории, о которой португальцы сообщили в Европе. Поскольку же во многих 
языках словом «остров» обозначался также и полуостров (Сеута расположена на 
полуострове), то название гор «Семь братьев» отчего-то вначале стало названием 
всего захваченного «острова», затем ассоциировалось с «Семью монахами» (раз 
«братья» — значит, монахи!), пока, ради красоты стиля, не превратилось в «Семь 
епископов» и «Семь городов». С сообщением о карте Урбана IV Хенинг справляется 
с легкостью, полагая, что, поскольку рассказ об этой надписи относится к XIV 
веку, сама же карта до нас не дошла, то либо ее не было вовсе, либо же текст 
был внесен уже
после
смерти папы, в середине XV века, когда легенда об Антилии оказалась широко 
распространена.

При глубочайшем уважении, испытываемом мною по отношению к Хенингу, нельзя не 
отметить, что перед нами — восхитительнейший пример научной… изворотливости! Те 
факты, которые укладываются в схему, трактуются крайне вольно, все же что не 
нравится, попросту отброшено в сторону.
В самом факте эмиграции группы лузитанских христиан в 734 году, после захвата 
Портус-Кале (так на римский лад тогда назывался город Порту) мусульманами, нет 
ничего удивительного. Завоевательные походы арабов, несмотря на относительную 
религиозную толерантность их вождей, вызвали эмиграцию многих христиан из 
южного Средиземноморья. Плавание на запад? Почему бы и нет!
Единственным условием его могло стать знание о том, что в Атлантике можно найти 
пристанище. Даже при минимальном обмене информацией в раннем Средневековье 
между странами Европы епископ приатлантического города должен был слышать о 
странствиях ирландских монахов. Источником сведений о заморских землях могли 
стать и рыбаки-баски, которые спустя некоторое время стали считаться одними из 
лучших мореходов в Европе (их потомки даже претендуют на то, что именно баски 
первыми открыли Ньюфаундленд и Лабрадор).
Антилия на картах XV столетия изображалась в виде ромба с рядом бухт, каждая из 
которых, очевидно, соответствовала какому-либо из городов. Ни один из известных 
нам островов в Атлантике не имеет подобной конфигурации.
Зато характер ромба, ориентированного по оси юго-запад — северо-восток с 
вытянутым юго-западным «хвостом», имеет возвышенность, на которой расположены 
Азорские острова! Вновь приходится возвращаться к вечному «если». Итак, если 
процесс опускания Атлантиды (точнее — ее остатков) еще продолжался, то что нам 
мешает назвать Антилией именно территорию будущего Азорского архипелага? Тогда 
перевод «Антилии» как «остров напротив» будет понятен, ибо Азоры расположены 
как раз напротив территории Лузитании (что в меньшей степени можно сказать о 
Мадейре и Канарах).
Насколько успешна была эмиграция лузитанских христиан, сказать трудно. Хотя 
Бехайм и утверждает, что связь Португалии с островом Семи городов прекратилась, 
эти земли искали много столетий — в том числе и в XV веке, с которого начались 
уже совсем не легендарные и «мифические» географические открытия.




«Островная лихорадка»


В 1650 году в Моравии вышла книга некоего Фридриха Миллихталера, который 
сообщил о путешествии португальцев, совершенном около 1480 года, к странному 
месту в Атлантике, названному ими «Концом света»: