Петропавловск задолго до того, как война вступила в свою третью фазу. Она 
укрепила этот порт, построила базы для крейсеров, подводных лодок и авиации и 
понимает, что мы не будем продвигать наш линейный флот к Петропавловску до тех 
пор, пока средства, защищающие этот порт, не будут подавлены. Таким образом, 
теперь, помимо того, что мы развернули выдвинутую вперед линию дозорных 
подводных лодок, нам придется послать в прилегающие к Петропавловску районы 
моря наши крейсеры; их присутствие там будет являться вызовом обороняющимся 
силам - выйти из порта и принять бой. Мы должны будем также установить жесткую 
блокаду побережья Камчатки к северу от мыса Лопатка{170}, чтобы перехватывать 
транспорты со снабжением и другие корабли, проскочившие каким-нибудь образом 
сквозь завесу подводных лодок и направляющиеся на помощь осажденному гарнизону. 
Мы заминируем подходы к осажденному порту и периодически будем обстреливать 
нашими крейсерами его форты, а за неделю или за две до нашего общего 
наступления бомбардировщики будут покрывать 1 000 км океана, отделяющие Атту от 
Авачинского залива, почти ежедневно - как позволит погода. 

Сейчас, несомненно, слово за авиацией, которая до сих пор и с той и с другой 
стороны играла пассивную, оборонительную роль. Мы сосредоточили большие силы 
армейской и морской авиации в Атту, и теперь в первый раз предпримем 
сосредоточенный и постоянный нажим с воздуха. После Петропавловска первыми 
объектами нашей авиации явятся удаленные от Атту на 1 000 - 1 300 км японские 
авиационные станции и базы подводных лодок на наиболее северных островах 
Курильской группы. Армейские самолеты и морские дальние разведчики с радиусом 
действия в 6 500 км будут бомбардировать базу флота в Йеторофу; вполне 
вероятным является также налет на эту ключевую позицию Японии самолетов с 
авианосца. 

Один из наших больших авианосцев, нагруженный самолетами и бомбами и 
сопровождаемый дивизионом тяжелых крейсеров (развивающих скорость до 32 узлов), 
выходит в одно прекрасное утро из Атту. Он идет сначала на восток, затем на юг, 
а затем поворачивает на юго-запад и на рассвете следующего дня, через 24 часа 
(или несколько больше) после выхода из Атту, оказывается примерно в 300 км от 
Йеторофу готовый выпустить своих орлов. Отряд за отрядом - бомбардировщики, 
торпедоносцы, истребители - взмывают к небу и, исчезая в западном направлении, 
строятся в боевой порядок: бомбардировщики и торпедоносцы - в центре, 
быстроходные истребители - сверху и с тыла. 

Меньше чем через час эти самолеты находятся уже в пределах видимости Йеторофу и 
(если день ясен) могут с высоты 6 000 - 7 000 м различить японский флот, 
стоящий на якоре в заливе Хитокаппу. На полном газе, с визжащими растяжками 
крыльев бомбардировщики и торпедоносцы идут пикирующим полетом вниз, к 
морщинистой поверхности воды, чтобы сбросить свои бомбы или торпеды в стоящий 
на якоре линкор или крейсер, а затем, если будет удача, снова взмыть к небесам. 
Если будет удача! Ибо японские зенитные орудия уже за работой, а неприятельские 
истребители - в воздухе. Рядом с атакующими самолетами рвутся снаряды; 
неприятельские истребители пронизывают их фюзеляжи потоками пулеметных пуль... 
Многие из этих самолетов никогда больше не взлетят вверх... 

В этом сражении принимают участие много самолетов. На высоте 7 000 м наши 
истребители сцепились в жестокой схватке с самолетами противника, наполняя 
воздух треском пулеметов и ревом моторов. Когда бой внизу, у поверхности воды, 
будет закончен, эти истребители прикроют отход уцелевших торпедоносцев и 
бомбардировщиков, которые будут поспешно уходить на северо-восток, к 
условленному месту встречи с ожидающим их авианосцем. Этот, налет будет стоить 
нам дорого, но дымящиеся обломки в заливе Хитокаппу засвидетельствуют, что он 
был успешным - в том понимании успеха, которое принято на войне. 

Против центров боевого снабжения и оборонительных устройств собственно Японии 
(в 3 200 км к югу) армия высылает отряд бомбардировщиков, имеющих дальность 
полета 9 500 км, скорость хода - 370 км в час и бомбовую нагрузку - 6 т. Отряд 
вылетает ночью с таким расчетом, чтобы появиться над Осакой, Кобэ или Иокогамой 
с рассветом. Самолеты сбрасывают свои огромные бомбы с высоты 9000 т, чтобы 
избежать опасности от огня зенитной артиллерии, в встречают ураганным 
пулеметным огнем каждый самолет обороны, поднявшийся на эту высоту для их 
отражения. 

В свою очередь наши Алеутские базы будут страдать от японских шмелей. Пасмурные 
рассветы севера при появлении в воздухе японских бомбардировщиков из 
Петропавловска и с Курильских островов будут наполняться звуками сирен, 
предупреждающих о налете. 

Заспанные наводчики будут выскакивать из своих коек и бежать к боевым постам, 
вертя в руках противогазы. Вот, зенитные орудия на берегу и на кораблях начали 
выбрасывать в воздух визжащие снаряды, пытаясь поразить бесстрашных маленьких 
людей, сосредоточенно сжимающих рукоятки своих бомбодержателей. Теперь, когда 
флоты сблизились настолько, что можно ожидать боевого соприкосновения их, 
овладение воздухом становится первейшей и важнейшей из всех задач, которые 
должны быть решены. Америке, однако, нет надобности беспокоиться относительно 
исхода этой борьбы за воздух. Если мы будем готовы, если мы перебросим большую 
часть наших превосходных сил армейской и морской авиации, - воздух будет наш.