канал, соединяющий реки Шексну и Вытегру, появились густые облака. Вскоре 
самолет летел словно над волнующейся водной поверхностью.

Густая облачная пелена разорвалась в районе Белого моря. Штурман в это время 
отдыхал. Чкалов и Байдуков увидели небольшой городок, окруженный лесопильными 
заводами, складами бревен и пиленого леса.

– Богатство-то какое! Зеленое золото! – крикнул Валерий Павлович.

Байдуков молча кивнул головой и начал передавать в штаб перелета очередную 
радиограмму:



«Все в порядке. Нахожусь Онега. 2 часа шли над облаками на высоте 2000 метров. 
Теперь ясная погода. Самочувствие хорошее. Привет штабу. Байдуков».


Самолет пересек Двинскую губу и вышел на ее северный берег. Дальше воздушная 
трасса пролегала над Кольским полуостровом. Слева были видны Хибинские горы. За 
ними строился новый город – Хибиногорск. Чкалов вглядывался в ясную даль. 
Перелететь бы через горы и посмотреть на эту почти легендарную новостройку! Но 
отклоняться от маршрута нельзя. Хибиногорск остался в стороне, снова под крылом 
самолета проходил лес. Постепенно лес сменялся тундрой. Бесконечная тундра. И 
ни одного поселка до самого Баренцова моря.

Море встретило гостей неприветливо – густым туманом и низко нависшими над водой 
облаками. Лететь над облаками пришлось до самой Земли Франца-Иосифа. Просвет 
встретился только один раз, и тогда пилоты успели увидеть темносинюю 
поверхность Баренцова моря. По воде плыли редкие, но крупные льдины.

Облака снова сгустились, и не только под самолетом, но и над ним. Теперь 
«NO-25» летел в горизонтальном облачном коридоре. Чкалов пробился вверх. Облака 
напоминали ему вершины гор самой причудливой формы. Он повел над ними машину, 
изредка врезаясь в белесосерую массу.

Так летели до острова Виктории – самой северной точки маршрута. Отсюда до 
Северного полюса оставалось лишь несколько летных часов…

С момента старта на Щелковском аэродроме «NO-25» шел все время по прямому курсу 
«норд». На воздушных подходах к острову Виктории пришлось повернуть на восток,
 – дальнейший путь лежал над Землей Франца-Иосифа.

Валерий Павлович сидел за штурвалом сумрачный. Нелегко было ему отказаться от 
страстного желания сейчас же, немедленно полететь на Северный полюс. Он так 
мечтал об этом!

– Ничего, – сказал он, наконец, сам себе, – в следующий раз сворачивать не 
придется.

Полет продолжался над сплошными облаками, но неожиданно они начали редеть, и 
перед летчиками открылся красивый зимний пейзаж: многочисленные острова, 
покрытые льдом и занесенные снегом. Среди хаоса льдов виднелись небольшие 
возвышенности. Всюду – ослепительная белизна. Только к югу за островами темнела 
чистая вода океана.

На Валерия Павловича эта картина произвела сильное впечатление. Совсем недавно 
он взлетел с аэродрома, густо поросшего зеленой травой, а сейчас под крылом 
самолета лежит пустыня, белая, холодная, величественно-прекрасная. И среди 
этого ледяного безмолвия с энтузиазмом работают советские люди.

– Замечательный народ живет здесь. Надо его поприветствовать, – передал Чкалов 
штурману, и Беляков послал в бухту Тихую радиограмму:



«Привет славным зимовщикам от экипажа самолета „NO-25“».


Как только Земля Франца-Иосифа осталась позади, внизу появилось большое 
пространство чистой от льда воды. Это навело экипаж «NO-25» на мысль о 
сложности ледовой обстановки в Арктике и о том, насколько ценна разведка этой 
обстановки с самолета.

На пути к Северной Земле встретилось серьезное препятствие. Началось с того, 
что самолет опять попал в облачную прослойку. Облака сжимали, его сверху и 
снизу, а впереди они, казалось, слились в одну сплошную массу. Стало ясно, что 
самолет встретился с мощным циклоном. Продолжать полет можно было только в 
облаках. Но тогда самолету грозило бы обледенение – страшный враг арктических 
летчиков. Посоветовавшись с товарищами, Чкалов решил обойти циклон. Это