приземлились, механик, любовно похлопывая «Красного чертёнка» по борту, 
убеждённо сказал:

– Дьяболито рохо – карасо!

– Муй бьен! (Очень хорошо!) – улыбаясь, ответил Шухов.

Ему всё больше и больше нравился Карлос. Как истый испанец, тот не мог быть 
спокойным ни минуты, всегда куда-то спешил, что-то делал. Улыбка не сходила с 
его красивого смуглого лица, и он без умолку болтал, мешая испанские слова с 
русскими. Карлос к тому же оказался храбрым и находчивым в боевой обстановке. В 
этом Хосе убедился очень скоро, вылетев с ним в разведку.




Первый бой над Мадридом


…Самолёт шёл на небольшой высоте. Под крылом простиралась выжженная солнцем, 
рыжая земля Кастильского плоскогорья. Кругом камни и чахлые, узкие поля. Росли 
здесь редкие искривлённые деревья и низкий, стелющийся по земле кустарник.

Шухов, представлявший себе раньше Испанию по книжкам, поражался суровому, 
бедному пейзажу. В центре страны он не увидел ожидаемых зелёных оливковых рощ, 
апельсиновых деревьев с золотистыми плодами, ярких цветов – только пыль, камни, 
жалкая растительность.

К Мадриду тянулось прямое и широкое шоссе.

В полуденный час оно было пустынно. Видно было лишь, как спотыкается по дороге 
ослик под тяжестью огромной вязанки хвороста да кляча тянет повозку с бочками. 
Пропылила легковая машина. Разведчики не обнаружили в этом районе 
предполагаемого передвижения войск противника. Лишь совсем близко от Мадрида 
они увидели остановившийся около маленькой речки десяток грузовиков с солдатами 
в красных фесках. Это были марокканцы – жители африканской колонии Испании, 
насильственно угнанные генералами на войну, до которой, по существу, им не было 
никакого дела. Шофёры наливали в радиаторы автомобилей воду. Солдаты толпились 
у машин. Никто из них не поднял головы, услышав шум авиационного мотора. Видимо,
 они привыкли к тому, что над их головами летают только свои самолёты. И они в 
самом деле летели, только на большой высоте и левее курса «Красного чертёнка». 
«Юнкерсы», сверкая на солнце, возвращались с очередной бомбёжки Мадрида. 
Бомбардировщиков, вопреки правилам, даже не охраняли истребители. Фашистские 
лётчики не опасались нападений в воздухе. Они знали, что у республиканцев почти 
нет боевых машин.

Издалека видно было, как над огромным городом в разных местах поднялись клубы 
дыма. В Мадриде опять начались пожары.

Шухов представил себе, что творится сейчас в столице. Он никогда не забывал 
чикиту, которую держал на руках. «Эх, погнаться бы за стервятниками да всыпать 
им жару!» Но что он может сделать один на «Р-5»? Впрочем, кое-что может, 
подумал он.




Шухов, описав круг, стал резко снижать самолёт и перевёл его на бреющий полёт. 
Карлос, ставший по совместительству воздушным стрелком, понял его с полуслова. 
Застучал пулемёт. Прямо на головы марокканцев посыпался свинцовый град. Теряя 
свои красные фески, солдаты бросились кто куда: под машины, в речку, в 
кустарник. Пули настигали их. Загорелся грузовик.

Израсходовав весь запас патронов, Карлос восторженно закричал:

– Порррьядокс!

Полюбилось ему это словечко.

Самолёт свечой взмыл вверх и развернулся на обратный курс.

Так произошло боевое крещение «Красного чертёнка».

…Наконец наступил долгожданный для мадридцев день. На улицах, как всегда, 
завыли сирены. Как и обычно, пришли «юнкерсы» безнаказанно бомбить город. На 
этот раз их сопровождали немецкие и итальянские истребители – «хейнкели» и 
«фиаты». Прилетело машин пятьдесят.

Город замер. В тишине только мерный звук мощных моторов. И вдруг в небе, 
нарастая, возник новый звонкий рокот. Вихрем пронеслись дотоле невиданные