Рабочие и учителя, крестьяне и домохозяйки, журналисты и студенты, парикмахеры 
и шофёры собирались на митинги и требовали от своих правительств оказания 
поддержки демократической Испании.

Свободолюбивые люди всей земли поняли, что борьба испанского народа с 
мятежниками и германо-итальянскими захватчиками – это борьба всего передового 
человечества с тёмными силами фашизма.

Стало ясным и то, что без поддержки извне испанские республиканцы победу не 
одержат. Тысячи людей разных профессий и национальностей, тайком перебираясь 
через границы, стремились в Испанию, чтобы встать в ряды борцов с фашизмом.

Бригады и батальоны добровольцев брали имена выдающихся борцов за свободу и 
независимость своих стран: немцы – Тельмана, американцы – Линкольна, итальянцы 
– Гарибальди, поляки – Домбровского.

Рабочий класс всего мира шёл на помощь своим испанским братьям. Парижские 
пролетарии посылали в Барселону грузовики с продовольствием. Шотландские врачи 
направляли медицинский отряд под Мадрид. Руку помощи Испании протягивали 
трудящиеся всех стран, включая такие маленькие и отдалённые, как Филиппины, 
Нигерия, Перу, Эквадор, остров Таити. В Испанию посылали муку, сахар, лекарства,
 одеяла, одежду… На заводах, в колхозах и учреждениях Советского Союза начался 
сбор средств для испанских борцов за свободу и независимость. За несколько дней 
поступило более двенадцати миллионов рублей. Помимо этого рабочие оставались в 
цехах после окончания рабочего дня и свой сверхурочный заработок отчисляли в 
фонд помощи.

Все советские люди единодушно встали на сторону революционной Испании.

…В демонстрациях на Красной площади участвовали и рабочие Центральных 
ремонтно-авиационных мастерских. Игорь Маштаков шёл со всей бригадой.

На следующее утро он был более озабоченным, задумчивым, чем всегда. Из карманов 
его пиджака торчали газеты.

По дороге на работу он купил всё, что было в киоске: «Правду», «Известия», 
«Комсомольскую правду», «Гудок» и даже «За пищевую индустрию». В каждой из них 
он искал всё новые и новые подробности событий в Испании. Так поступали тогда 
многие. Редко кто ограничивался чтением одной газеты.

В разговорах советских людей то и дело упоминались испанские города. 
Прислушаешься в трамвае, о чём говорят, и создаётся впечатление, что этому 
белобрысому пареньку Мадрид дороже Ленинграда, что тот старичок больше 
заинтересован событиями в Барселоне, чем в родной ему Кинешме, а сидящего 
напротив смуглого человека с усиками скорее волнуют новости из Картахены, чем 
из Тбилиси.

– Ребята! Послушайте, что пишет «Комсомолка». – Маштаков развернул в столовой 
газетный лист. – «После того, как была произнесена по радио фраза „Над Испанией 
безоблачное небо“, небо Испании стало страшным пространством, в котором летают 
немецкие и итальянские самолёты и сеют смерть. Они бомбят мирные сёла и города, 
убивают детей, женщин, стариков…» Газеты пишут, что фашисты летают безнаказанно.
 У них много самолётов, и самых современных. Немецкие истребители «хейнкель» 
имеют скорость триста двадцать километров. У итальянцев скоростной истребитель 
«фиат». У фашистов новые бомбардировщики «юнкерс», «савойя», «капрони», а у 
республиканцев очень мало машин, и все они старые, времён мировой войны… Буржуи 
сговорились – не продают испанцам военных самолётов. Как тут быть спокойным! А 
что, если нам…

– Что – нам?..

– Отремонтировать в свободное время самолёт в подарок испанскому народу!

– Это идея! Но какой?

– Я уже думал об этом… Тот самый, что в Арктике летал и лежит теперь под 
навесом.

– Вряд ли что выйдет из этого. Он ведь переоборудован – лимузин!

– Это «эр пятый». А они – разведчики, ближние бомбардировщики. Переделаем опять 
кабину… Добьёмся разрешения поставить на него пулемёт, и из гражданского он 
станет военным!

– А разрешат ли нам? Дадут ли материалы? И как Водопьянов посмотрит на это?

– Этого я сам не знаю… Пойдёмте к директору, в партийный комитет, а вечером 
съездим к Водопьянову!