|
спасать челюскинцев, прибыл обратно опять-таки по железной дороге.
И снова его в разобранном виде сложили под тот же самый навес в мастерских, под
которым он лежал года три назад, ожидая ремонта.
– Мы ещё полетаем на «старике» над льдами и снегами! Он к ним привычный! –
убеждённо сказал Бассейн, когда мы возвращались из мастерских.
Я тоже был такого мнения. Но судьба вскоре забросила наш самолёт в совсем
другие географические широты.
«Они не пройдут!»
Третьего августа 1936 года в Москве был необычно жаркий день. Высокое солнце
нещадно пекло. Над столицей стояло лёгкое марево. Высокие дома, казалось,
дрожали в струйках знойного воздуха. Плавился асфальт, и каблуки оставляли
вмятины на липких тротуарах. Длиннейшие очереди выстраивались у продавщиц
мороженого и газированной воды. А народ всё шёл и шёл.
Людские потоки со всех концов огромного города стекались к его центру – Красной
площади. В проезде у Исторического музея море голов, совсем как в дни,
отмеченные красным на листках календаря. Но эта демонстрация москвичей
отличалась от тех, что проходят здесь Первого мая и Седьмого ноября. Настроение
людей было совсем не праздничным, а сосредоточенным, гневным. Не слышалось
песен и шуток, не играли оркестры.
Лозунги на красных полотнищах призывали:
«Руку помощи республиканской Испании!»
«Смерть генералам-фашистам!»
«Они не пройдут!»
Люди шагали мимо кремлёвских стен, подняв согнутые в локте руки со сжатыми
кулаками. Таково было интернациональное приветствие борцов за свободу.
Тысячи голосов повторяли хором по складам:
– Да здрав-ству-ет Ис-пан-ская рес-пуб-лика!
Так трудящиеся Москвы откликались на кровавые события на далёком Пиренейском
полуострове.
Прошло две недели после того, как радио города Сеуты несколько раз передало в
эфир одну и ту же фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был условный
сигнал к мятежу против республики. Его подняли офицеры во главе с фашиствующими
генералами.
Мятеж этот подготавливался довольно долго.
Столица древней Испании – Мадрид – расположена выше над уровнем моря, чем все
другие столицы Европы. Вот почему короли Испании любили повторять: «Наш трон
ближе других к богу». Но этот «самый близкий к богу» трон заколебался и пал.
Победил простой народ. Монархия стала республикой. В феврале того же тридцать
шестого года, после выборов, было создано правительство Народного фронта.
Это вызвало тревогу и злобу фашистов всех мастей, и не только в Испании, но и
за её пределами. Фашистские главари – «фюрер» Германии Гитлер и «дуче» Италии
Муссолини – не жалели ничего, чтобы поставить на колени свободолюбивый
испанский народ. Они щедро давали деньги, посылали солдат, самолёты, танки,
пушки, снаряды генералам-мятежникам.
Народ, во главе с коммунистами, встал на защиту республики. Лишь на севере и
юге мятежникам удалось захватить некоторые районы.
В Испании началась гражданская война, продолжавшаяся почти три года.
Вечером того дня, когда состоялся бунт генералов, руководительница испанских
коммунистов – Долорес Ибаррури выступила по радио. В Испании её любовно звали
«Пассионария», что значит «Пламенная».
Обращаясь к народу, она бросила боевой клич: «Но пасаран!» – «Они не пройдут!»
«Но пасаран!» стало девизом честных людей во всех уголках земного шара.
|
|