– Получена радиограмма от начальника полярной авиации отправить с первым 
пароходом лётчика Фариха и бортмеханика Бассейна. Меня тоже вызывают. Идите 
готовьте чемоданы. Ледорез «Литке» на подходе!




Встреча со старым другом


…С того дня Бассейн, а значит, и я ничего не знали о судьбе «М-10-94». И вот я 
услышал от старого чукчи, что верный друг – самолёт, принёсший мне счастье, 
находится совсем близко. Я нарочно не расспрашивал старика и его внуков о том, 
как его спасали. Мне хотелось, чтобы их рассказ услышал и Флегонт Бассейн. Ведь 
он прилетел со мной на мыс Шмидта, только ночевал не у гостеприимных Тымнатуге, 
как я, а в доме зимовщиков.

Флегонт не заставил себя долго ждать. Утром, чуть стихла пурга, он ввалился в 
дом. К нему с радостными криками бросились Ваня и Миша. Они, конечно, помнили 
его.

Ребята, перебивая друг друга, рассказывали нам о спасении самолёта.

Перед отплытием на «Литке» начальник зимовки поручил механику станции Сергею 
Семёновичу Степанову организовать перетаскивание самолёта. «Три эс», как 
прозвали его полярники, по совместительству «командовал» кинопередвижкой и 
поэтому пользовался особым уважением у местных ребят. Больше всех дружили с ним 
Ваня и Миша Тымнатуге.

– Его уже нет на мысе. Сюда прибыла новая смена зимовщиков, – с грустью сказал 
Ваня. – И кино мы теперь реже видим.

«Три эс», добродушный, неповоротливый толстяк, не любил пеших прогулок по 
тундре. Он обрадовался, когда двое шустрых парнишек вызвались искать машину.

Юные следопыты дня три скитались по окрестной тундре, пока не увидели на 
горизонте тёмный крест. Это торчал, задрав хвост к небу, «М-10-94». Стояли 
тихие дни, и ветер ещё не повредил его, но каждую минуту мог начаться шальной 
северный ураган, опрокинуть самолёт, изодрать в клочья полотно обивки. Надо 
было спешить со «спасательной операцией».

На следующее утро, отдуваясь и чертыхаясь, «Три эс» шагал за 
мальчишками-разведчиками. С ними шли человек десять свободных от вахты 
полярников, а также дед, отец и дядя Вани и Миши. Они несли с собой колья, 
верёвки, лопаты, кувалду. Самолёт выровняли и крепко-накрепко привязали к 
вбитым в землю кольям. Теперь никакой ветер ему уже не страшен. Но задание 
выполнено только наполовину.

На «военном совете», состоявшемся после киносеанса, «Три эс» принял предложение 
энергичных братьев Тымнатуге. Он щедро снабдил их продуктами на дорогу и 
отправил в длительную «командировку».

Знатоки уверяют, что найти кочующее стадо оленей в необъятной чукотской тундре 
так же трудно, как обнаружить иголку в стоге сена. Но когда очень надо, находят 
и иголку! Ребята не только разыскали оленей, но и уговорили пастухов выделить 
им двадцать «коней тундры». Их обучили сообща тянуть канат, который потом 
привязали к крылатой машине.

Снова люди пришли к самолёту, помогли его сдвинуть с места. И на «оленьей тяге»,
 под улюлюканье погонщиков, медленно пополз по тундре «М-10-94».

– Я в пилотскую кабину сел, помогал рулить, как настоящий лётчик, – с гордостью 
рассказывал Ваня.

– Я был бортмехаником, – вспоминал мой тёзка. – Без вынужденных посадок самолёт 
прибыл на зимовку.

– Ну, а потом? – спросил Бассейн.

Потом, оказывается, про самолёт просто забыли. Его занесло снегом.

– Скорей, скорей откапывать миленького! – заторопился Бассейн, но, взглянув в 
окно, вздохнул и плюхнулся на скамейку.

Пурга забушевала с новой силой.

Лишь через двое суток мы смогли пойти туда, куда так рвались. Наши проводники – 
братья Тымнатуге – были так укутаны в олений мех, что только чёрные их глаза 
задорно сверкали из-под капюшонов.