звание, мне долго пришлось учиться летать в тумане и сплошной облачности, 
овладевая техникой слепого полёта. Десятки раз я попадал в обледенение и с 
риском для жизни выбирался из него. В такие минуты я всегда думал, что без 
сожаления отдал бы половину жизни за настоящее средство против этого злейшего 
врага авиации.

Теперь самолёты настолько совершенны, что обледенение им не так уж страшно. А 
половина жизни, которую я собирался отдать, осталась у меня.




НЕ ВСЁ ИДЁТ ГЛАДКО








На деревянном колесе


Стояла ранняя весна. Для лётчика смена времени года – всегда сложный вопрос. 
Зимой мы поднимались и садились на лыжах, летом – на колёсах. А вот когда 
наступил промежуточный период – то подтает, то подморозит, то дождь, то снег, – 
какие «башмаки» надеть самолёту? Особенно труден этот вопрос, когда надо 
перелетать большие расстояния. Страна наша огромна. На одном аэродроме – мороз, 
на другом – слякоть. Вылетишь на лыжах, а садиться надо на колёсах. Это 
доставляет иногда немало хлопот при выполнении задания.

Получаю я однажды такой приказ:





«Командиру корабля № 744 товарищу Водопьянову.

Срочно вылететь в город Астрахань. В Сталинграде произвести посадку и сменить 
лыжи на колёса. В Астрахани явиться в распоряжение Управления зверобойного 
треста».




Я уже работал раньше по заданиям зверобойного треста и знал, что речь идёт о 
выходе на воздушную разведку тюленя. От разведки с воздуха во многом зависит 
успех охоты. Терять время нельзя. И в тот же день я вылетел.

Через пять с половиной часов сел на сталинградском аэродроме. Предъявил 
предписание и попросил помочь моему механику сменить лыжи на колёса.

– Сменить-то мы сменим, – сказал начальник аэродрома, – только как вы 
подниметесь на колёсах с такого глубокого снега? Я вас даже на старт не имею 
права пустить.

– Но у меня предписание!

– A y меня инструкция. Могу выпустить только на лыжах. Я решил запросить 
Астрахань о возможности принять меня на лыжах, а колёса взять с собой. Мне 
ответили, что в Астрахани совершенно нет снега.

Сменил я всё-таки лыжи на колёса и стал уговаривать начальника аэродрома 
разрешить мне порулить по снегу для пробы. А вдруг что-нибудь выйдет и я 
оторвусь?

Начальник разрешил мне «только попробовать».

Поднимая облака снежной пыли, я вырулил на старт. Даю полный газ. Машина то 
зароется в снег, то вылезет на утрамбованное лыжами место. Смотрю на скорость – 
шестьдесят, восемьдесят… Добавляю форсаж – мотор заревел ещё сильнее. Скорость 
– сто! Рванул ручку на себя, вырвал колёса из снега _ машина повисла в воздухе. 
Я не дышу – боюсь свалиться на крыло. Но, коснувшись два раза снега колёсами, 
наконец отрываюсь от земли.

После такой «пробы» подъёма в Сталинграде я через два часа благополучно 
опустился на астраханском аэродроме.