"Главной и основной линией обороны должны быть река Терек и Кавказский хребет. 
Для обороны военно-морских баз - Новороссийск, Анапа, Туапсе - 47-ю армию с 
отдельным стрелковым корпусом подчинить в оперативном отношении Черноморскому 
флоту". Таким образом, точки зрения совпали. Кроме того, мы предложили ряд 
мероприятий, связанных с формированием на Кавказе резервов, с организацией 
снабжения войск через Каспийское море и по суше, с выделением фронту авиации, а 
также с другими насущными для обороны Кавказа делами. 

Организовав контрудар танковых армий на Дону, А. М. Василевский прилетел в 
Москву и доложил Ставке свои выводы и предложения относительно Сталинградского 
фронта. Но пока он летел, на земле уже произошли изменения: противник 
локализовал развитие нашего контрудара. В ночь на 26 июля И. В. Сталин приказал 
Александру Михайловичу лично связаться со Сталинградским фронтом и передать 
строгое предупреждение: 

"Ставка категорически требует от Военного совета фронта... сделать все, чтобы 
немедленно ликвидировать прорвавшегося противника и восстановить положение". 

26 июля Верховный Главнокомандующий приказал Василевскому передать фронту еще 
более резкую директиву: 

"Действия командования Сталинградского фронта вызывают у Ставки Верховного 
Главнокомандования возмущение... Ставка требует, чтобы в ближайшие дни 
сталинградский рубеж - оборонительная линия от Клетская до Калмыков была бы 
безусловно восстановлена и чтобы противник был отогнан за линию реки Чир. Если 
Военный совет фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и 
честно. 

Ставка требует от командования Сталинградского фронта ясного ответа о 
готовности исполнить данную директиву". 

Ответа командования фронта А. М. Василевский долго ждал у аппарата, но генерала 
В. Н. Гордова, находившегося в войсках 62-й армии, не смогли сразу найти. Ответ 
пришел чуть позже - командование заверило Ставку, что все ее указания будут 
выполнены. 

Нужно сказать, что Верховный Главнокомандующий, видимо, чувствовал 
недостаточную обоснованность чрезвычайно резкого тона этой директивы. Дело в 
том, что непосредственно на поле сражения противник обладал превосходством, 
особенно в танках и авиации. В состав Сталинградского фронта тогда входило 38 
дивизий. Половина из них - по 6-8 тысяч человек, а остальные всего по 1-3 
тысячи человек. Этим слабым соединениям пришлось воевать на фронте 
протяженностью 530 километров. Всего фронт имел 187 тысяч человек, 360 танков, 
337 исправных боевых самолетов, около 7900 орудий и минометов, а противник 250 
тысяч человек, почти 740 танков, 1200 самолетов, 7500 орудий и минометов. 
Соотношение сил, таким образом, было в пользу противника: в людях - 1,4 :1, 
орудиях и минометах - 1:1, танках - 2:1, самолетах - 3,6 : 1. Поэтому, чтобы 
выполнить задачи, выпавшие на долю фронта, от каждого воина требовалось 
чрезвычайное напряжение сил. 

Верховный Главнокомандующий принял к сведению заверения Военного совета 
Сталинградского фронта в том, что директивные указания Ставки будут выполнены, 
но все же счел нужным снова направить Александра Михайловича в самое горячее 
место советско-германского фронта: этого требовали обстоятельства. В час ночи 
27 июля 1942 года начальник Генерального штаба уже был на пункте управления 
Сталинградского фронта. 

Затем Верховный Главнокомандующий велел подготовить особо строгий приказ: 
потребовать, чтобы войска безусловно удержали занимаемые ими рубежи. Дальнейший 
отход на восток, по его мнению, грозил стране тяжкими бедами. И. В. Сталин 
продиктовал основные положения приказа и распорядился, чтобы Генеральный штаб 
тщательно контролировал его неукоснительное выполнение войсками. 

Приказ этот, на мой взгляд,- один из наиболее интересных и важных документов 
войны. Он рисовал точную картину общего положения на фронтах, состояния 
противника, ставил советским войскам неотложные задачи. Общее положение страны 
оценивалось кратко и выразительно: "Наша Родина переживает тяжелые дни". В 
приказе требовалось: "...в корне пресекать разговоры о том, что... у нас много 
территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в 
избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и 
усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без 
топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог... 
Пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный 
призыв". Далее говорилось, что войска должны остановиться на занимаемых ими 
рубежах, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это ни стоило (выделено 
мной.-С. Ш.). 

Очень дальновидной была формулировка, касающаяся состояния противника и 
характера ближайшего этапа войны. Она может служить примером глубокого 
стратегического предвидения: "Немцы не так сильны, как это кажется паникерам.