- Зачем тебя послали со мной? - сразу же спросил маршал и, не дожидаясь моего 
ответа, продолжал: - Учить нас, стариков, хотите, доглядывать за нами? 
Напрасное дело!.. Вы еще под стол пешком ходили, а мы уже дивизии водили в бой, 
завоевывали для вас Советскую власть. Академии пооканчивали и думаете, что бога 
за бороду держите... Сколько тебе было лет, когда началась революция? 

Я ответил, что к тому времени мне исполнилось лишь 10 лет и, конечно, никакого 
вклада в революцию мною не сделано. 

- То-то! - многозначительно заключил маршал. 

Этот разговор привел меня в недоумение. Я подчеркнул, что выполняю только одну 
задачу, которая ставилась в присутствии С. К. Тимошенко. Других задач не имею, 
его лично очень уважаю и сам готов учиться у него, а если потребуется в чем-то 
моя помощь, сделаю все, на что способен. 

- Ладно, дипломат,- уже мягче сказал Семен Константинович,- пойдем спать. Время 
покажет, кто чего стоит. 

Вот с таким "ободряющим" напутствием я и приступил к исполнению новых своих 
обязанностей. 

28 февраля мы прибыли в Спичино на командный пункт 2-го Прибалтийского фронта. 
Генерал армии М. М. Попов создал для нас максимально возможные в боевых 
условиях удобства: отвел на всех одну хату с вырытыми возле нее щелями. 

На следующий день, 29 февраля, С. К. Тимошенко знакомился с обстановкой и 
уточнял вопросы межфронтового взаимодействия. В Спичино приехал И. X. Баграмян, 
к которому я питал чувство глубокой симпатии еще с той поры, когда он был нашим 
наставником в Академии Генерального штаба. Иван Христофорович вступил в войну 
начальником оперативного отдела фронта. Потом стал начальником штаба фронта, 
успешно командовал армией. Любые оперативные вопросы решать с ним было легко и 
просто. Он быстро договорился обо всем с М. М. Поповым, и оба командующих 
доложили маршалу, что их фронты будут готовы начать наступление уже 1 марта. 
Поскольку этот срок совпадал с плановым и никаких других поправок к плану 
операции со стороны командующих не последовало, Семен Константинович разрешил 
наступление. 

Некоторые авторы ошибочно утверждают, что 1 марта 1944 года 2-й Прибалтийский 
фронт перешел к обороне. В действительности события развивались иначе. 

1 марта, в 11 часов 20 минут, после артиллерийской подготовки войска 1-го и 
2-го Прибалтийских фронтов атаковали позиции противника. Результаты первого дня 
боев в полосе 2-го Прибалтийского фронта были явно неудовлетворительными. Весь 
этот день мы находились на фронтовом НП и своими глазами видели, как яростно 
оборонялись немцы, насколько плотным оказался их артиллерийский и пулеметный 
огонь. Он буквально не давал ходу нашей пехоте. 

На 1-м Прибалтийском вначале было наметился некоторый успех, но дальнейшего 
развития он тоже не получил. Допросом захваченных пленных удалось установить, 
что противник знал о нашем наступлении и готовился к нему. Систему огня он 
организовал с учетом наших ударов и многое сумел скрыть от глаз советской 
разведки. В ходе артподготовки нам не удалось надежно подавить неприятельскую 
оборону. Не выручила пехоту и авиация, действия которой ограничивала плохая 
погода. На следующий день повторные наши удары тоже оказались малоэффективными. 


Продолжать наступление не было смысла, и его временно прекратили. Нужно было до 
конца выявить причины неудач и подумать, как лучше организовать дело в будущем. 
С этой целью утром 3 марта опять все собрались на КП 2-го Прибалтийского фронта.
 Работали долго и пришли к общему выводу: прорыв очень сильной обороны 
противника на идрицком направлении не может дать желаемого и скорого результата 
без большого перевеса над противником в силах и средствах. Здесь были неизбежны 
значительные потерн и огромный расход боеприпасов. Разведка доложила о 
переброске неприятелем в район Идрицы еще трех пехотных и одной танковой 
дивизий. 

Решено было отсрочить операцию на 8-10 дней. За это время предполагалось 
пополнить войска, поднакопить боеприпасов и дождаться подхода 3-го 
кавалерийского корпуса, выделенного по нашей просьбе для 2-го Прибалтийского 
фронта. 

Все сошлись также на том, что следует отказаться от прорыва на узком участке 
фронта в лоб идрицкой группировке. Целесообразнее, казалось, расширить фронт 
наступления, с тем чтобы выбрать более выгодное обходное направление севернее 
Идрицы. Свои соображения мы оформили в виде предложений, сопроводили конкретным 
планом действий и в тот же день направили в Ставку. Главный удар 2-го 
Прибалтийского фронта силами двух армий намечался севернее железной дороги 
Пустошка - Идрица прямо на запад. Сюда стягивались почти все силы и средства с 
второстепенных направлений. В частности, на стыке с Ленинградским фронтом