также после прорыва тактической обороны противника. Право выбора наиболее 
целесообразного варианта их использования закрепили за представителем Ставки, а 
время передачи танковой армии в распоряжение фронта определялось Генеральным 
штабом и утверждалось лично Верховным Главнокомандующим. Таким образом, до 
окончательного выяснения вопроса, где лучше и когда именно применять танковую 
армию, она оставалась в руках Ставки. 

На 2-м Белорусском фронте развитие успеха операции должно было осуществляться 
иными средствами. Крупных танковых соединений он не имел. Однако тщательное 
изучение задачи показало, что без подвижной группы ему не обойтись. Она 
требовалась прежде всего для того, чтобы в решающий момент прорваться на 
западный берег Днепра, севернее Могилева, захватить там плацдарм и удерживать 
его до подхода основных сил 49-й армии. Мы опасались, что в противном случае 
враг может закрепиться по Днепру, усилив оборону отходящими войсками. 

И подвижная группа была создана. В состав ее вошли: одна стрелковая дивизия, 
две танковые бригады, одна истребительно-противотанковая артиллерийская бригада 
и небольшие специальные подразделения. Возглавил все это заместитель 
командующего 49-й армией генерал А. А. Тюрин. В ходе операции ему действительно 
удалось протолкнуть свою группу вперед. Она форсировала Днепр в районе Добрейки 
и во взаимодействии с 4-й воздушной армией успешно отразила контратаки 
противника, способствуя наступлению всей ударной группировки фронта. 

С авиацией мы связывали очень большие надежды буквально на всех направлениях. 
Подготавливая наступление в условиях лесисто-болотистой местности, нельзя было 
не предвидеть, что с началом преследования врага артиллерия наша отстанет. Ведь 
отдельных маршрутов для нее не имелось: хочешь не хочешь, а при смене огневых 
позиций пользуйся дорогами, до крайности забитыми другими войсками. Это почти 
неизбежно влекло за собой ослабление артиллерийской поддержки при развитии 
успеха. Компенсировать недостачу артогня могла здесь только авиация. 

Еще 7 июня А. М. Василевский совместно с И. Д. Черняховским и заместителем 
командующего Военно-Воздушными Силами Ф. Я. Фалалеевым разработал детальный 
план авиационного наступления. Однако в последующем в него были внесены 
существенные коррективы, поскольку у Г. К. Жукова зародилась мысль привлечь к 
участию в разгроме группы армий "Центр" не только фронтовую авиацию, но и 
дальнюю. 

10 июня, по просьбе Георгия Константиновича, Верховный Главнокомандующий 
направил в Белоруссию командующего Военно-Воздушными Силами А. А. Новикова. 
Затем туда же прибыли начальник штаба ВВС С. А. Худяков, командующий авиацией 
дальнего действия А. Е. Голованов и его заместитель Н. С. Скрипко. 19 июня под 
руководством Г. К. Жукова и при участии начальника Главного артиллерийского 
управления Н. Д. Яковлева, а также двух командующих воздушными армиями - С. И. 
Руденко и К. А. Вершинина был окончательно уточнен маневр всеми наличными 
авиационными средствами в интересах 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Удары с 
воздуха четко увязывались с действиями артиллерии по времени, целям и этапам 
наступления. Для 3-го Белорусского фронта дополнительно выделили 350 самолетов 
дальней авиации. 

И все-таки в последующем не обошлось без осложнений. Мне довелось поволноваться 
за действия авиации на 2-м Белорусском фронте. Оснований для этого оказалось 
более чем достаточно. Дело, во-первых, в том, что в полосе фронта через 
огромный лесной массив одинокой нитью тянулось сильно выбитое, но доступное для 
движения шоссе Могилев - Минск. По нему ожидался отход основной массы разбитых 
войск противника, и 4-я воздушная армия, безусловно, должна была своими ударами 
с воздуха создать здесь многочисленные пробки, нанести дополнительный урон 
немцам в живой силе и технике. Наиболее подходящими для этой цели являлись 
также переправы через Березину - реку относительно крупную, но бедную мостами. 
Авиации, разумеется, требовалось много горючего, а его-то как раз и не хватало. 
Оно находилось на складах в Подмосковье. Его все время обещали подвезти, но до 
начала операции оставались считанные дни, а транспорты с горючим не появлялись. 
Они прибыли лишь в самый канун наступления. 

Немало волнений доставила и авиация дальнего действия. В принципе с применением 
ее все было ясно, но на практике получалось иначе. Два маршала Жуков и 
Василевский, организовавшие боевые действия справа и слева от 2-го Белорусского 
фронта, все прибрали к своим рукам. После наших настойчивых просьб Георгий 
Константинович выделил нам некоторое количество авиации дальнего действия, но 
только на бумаге. На деле же до самого последнего момента мы не имели 
возможности даже ставить задач тяжелым бомбардировщикам их представители в 
штабе 2-го Белорусского фронта не появлялись. Эта сила, казалось, начисто 
выпадает из огневого баланса фронта. Однако к началу операции все утряслось: 
определилось, что 1-й Белорусский фронт перейдет в наступление на день позднее 
других фронтов, и авиация дальнего действия, запланированная для него, сумела 
основательно поработать в интересах 2-го Белорусского фронта. 

Ставка и Генеральный штаб всеми способами старались до конца искоренить 
элементы неорганизованности. И нужно сказать, что теперь это удавалось им 
гораздо легче, чем в прошлом. Люди, управлявшие войсками, день ото дня не