занимал вопрос, как лучше разделаться с противником в районе Бобруйска. В 
поисках ответа Георгий Константинович выехал на правое крыло 1-го Белорусского 
фронта севернее Полесья и вместе с К. К. Рокоссовским собрал на совет 
командармов П. И. Батова, А. В. Горбатова, П. Л. Романенко, С. И. Руденко. 
Приглашены были также командующий артиллерией фронта В. И. Казаков и 
командующий бронетанковыми войсками Г. Н. Орел. Изучив характер местности и 
систему неприятельской обороны, все сошлись на том, что если из последней 
выхватить здесь обширный кусок и после прорыва окружить немцев, то обнажится 
основание всей их группировки в Белоруссии и она рухнет полностью. Но решиться 
на такое можно было лишь при полной уверенности, что окружение удастся 
осуществить в короткое время и в еще менее продолжительный срок противник 
окажется ликвидированным. В других случаях операция грозила затянуться, а это 
повлекло бы за собой тяжелые последствия. 

Представитель Ставки поработал на местности в полосе каждой армии, еще и еще 
раз примериваясь и рассчитывая различные варианты операции, пока наконец не 
было признано окончательно, что наилучшим способом решения задачи 1-го 
Белорусского фронта будет окружение противника в районе Бобруйска с последующим 
уничтожением окруженных. Этот мучительный вопрос разрешился, можно считать, 
только 19 июня. 

То же происходило и на других направлениях, в частности на 3-м Белорусском и 
1-м Прибалтийском фронтах, где работал А. М. Василевский. Он с такой же 
тщательностью изучал обстановку в полосе каждой армии. 

Специальному рассмотрению подверглись способы применения различных родов войск. 
Особое внимание было уделено артиллерии и авиации. Ведь по замыслу операции от 
них требовалось нанесение такого огневого удара по тактической зоне обороны 
немцев, который позволил бы нам быстро вырваться на оперативный простор. 

Над тем, как лучше провести артиллерийскую подготовку атаки, думали все от 
представителя Ставки и командующего фронтом до командиров рот и батарей. Всеми 
путями уточнялись наиболее важные цели, рассчитывались возможности различных 
артиллерийских систем и приемы ведения огня, определялись условия и содержание 
взаимодействия артиллерии с авиацией, танками, пехотой. 

Появились оригинальные приспособления. В частности, на 2-м Белорусском фронте 
была сконструирована так называемая летающая торпеда, очень простая по замыслу. 
На реактивный снаряд М-13 с помощью железных обручей крепилась деревянная бочка 
обтекаемой формы. Внутрь бочки заливался жидкий тол. Общий вес такого 
устройства достигал 100- 130 килограммов. Для устойчивости в полете к хвостовой 
его части приделывался деревянный стабилизатор. Стрельба производилась из 
деревянного ящика с железными полозьями в качестве направляющих. Ящик этот 
помещали предварительно в котлован и придавали ему нужный угол возвышения. При 
желании торпеды можно было запускать сериями по пять - десять единиц 
одновременно. 

9 июня мы провели опытную стрельбу. Выпустили 26 торпед одиночным порядком и 
сериями. Дальность их полета достигала 1400 метров, а взрывы были такой силы, 
что в суглинистом грунте образовались воронки по шесть метров в диаметре и до 
трех метров глубиной. Командование фронта считало целесообразным применить в 
процессе артподготовки по крайней мере 2000 этих устройств. Но перед тем 
требовалось добыть столько же реактивных снарядов М-13, в которых очень 
нуждались все фронты. Пришлось опереться на авторитет Генштаба. В результате 
снаряды были получены и самодельные торпеды успешно дополнили мощь нашего 
огневого удара по обороне противника. 

Немало поломали голову и над использованием танков. Местность была трудной для 
них. Леса и болота ограничивали маневр. На этом основании многие решили, что 
применять здесь танковые войска можно только мелкими подразделениями в качестве 
непосредственной поддержки пехоты. Определилась реальная опасность 
раздергивания танковых корпусов. Допустить этого мы не могли. В Генеральном 
штабе существовало твердое убеждение, что для развития успеха операции 
непременно надо массировать танковые удары на большую глубину. 

Самые насущные нужды 28-й и 48-й армий в танках непосредственной поддержки 
пехоты были удовлетворены за счет отдельных танковых полков и самоходной 
артиллерии. Корпуса же удалось сохранить, и в последующем они с большой 
эффективностью действовали на бобруйском и слуцком направлениях. 

Правильно был решен вопрос и в отношении 5-й гвардейской танковой армии. Она 
представляла собой сильное объединение с опытным составом командиров и бойцов. 
Возглавлял армию П. А. Ротмистров. Первоначально намечалось задействовать ее 
сразу после прорыва тактической обороны противника для развития успеха на 
оршанском направлении, которое тогда рассматривалось как основное. Но 17 июня, 
при обсуждении у Верховного Главнокомандующего доклада А. М. Василевского по 
плану действий 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов, оршанское 
направление было признано малоперспективным. Возникла мысль о возможности 
применения танковой армии севернее Орши в полосе 5-й общевойсковой армии, где 
немцы имели менее сильные позиции. Здесь танки предполагалось ввести в сражение