Я доложил о положении на фронтах. Обстановка у Коростеня стала еще более 
тяжелой. Вот-вот наши войска должны были оставить его. По всему чувствовалось, 
что противник намерен пробиться к Киеву и сбросить наши войска с завоеванного 
здесь плацдарма... 

Тегеран появился примерно через три часа. Там нас встречал заместитель наркома 
внутренних дел генерал-полковник Аполлонов, посланный заранее для организации 
охраны советской делегации. Вместе с ним были какие-то штатские, которых я не 
знал; всего человек пять-шесть. К самому самолету подкатил автомобиль. В него 
сели Сталин и другие члены правительства. Автомобиль резко набрал скорость. За 
ним устремились две машины с охраной. Я поехал во второй. 

Скоро мы были в нашем посольстве. 

Советское посольство занимало несколько зданий в хорошем парке за надежной 
оградой. Неподалеку располагались здания английской миссии под охраной 
смешанной бригады англо-индийских войск. На значительном удалении от нас 
помещалось американское посольство. 

Меня с шифровальщиком разместили на первом этаже того же дома, где жили Сталин 
и другие члены делегации. Отвели маленькую комнату с одним окном. Рядом был 
телеграф. 

Вечером Сталин, отправляясь на прогулку в парк, поинтересовался, в каких 
условиях мы работаем. Наша комната не понравилась ему. 

- Где же здесь разложить карты? И почему так темно? Нельзя ли устроить их 
где-нибудь получше?.. 

Результаты визита сказались немедленно. Нам тут же отвели большую и светлую 
веранду, принесли три стола, переставили на новое место аппарат ВЧ. 

28 ноября, уже на закате солнца, открылась конференция руководителей трех 
великих держав. Она проходила в отдельном здании на территории советского 
посольства. Мне тоже выдали пропуск туда, и я им пользовался. Охрану здания нес 
международный караул: на каждом из постов стояли три часовых - но одному от 
СССР, США и Англии. Сменяли их три разводящих. В общем, это был особый и, надо 
сказать, довольно занятный церемониал. 

Вскоре по приглашению Сталина Рузвельт совсем переселился на территорию 
советского посольства. Диктовалось это соображениями безопасности: прошел слух, 
что на президента США готовится покушение. 

Черчилль был весьма недоволен тем, что Рузвельт остановился в советском 
посольстве. Он полагал, и, видимо, не без основания, что это был очень хитрый 
шаг со стороны И. В. Сталина, который давал ему возможность встречаться с 
Рузвельтом в неофициальной обстановке, обговаривать без него, Черчилля, важные 
вопросы и склонять Рузвельта на свою сторону. 

Советская делегация держалась на конференции очень уверенно. По разговорам, 
которые мне довелось слышать еще в поезде, я понял, что наша сторона намерена 
решительно поставить перед союзниками вопрос о втором фронте, с открытием 
которого последние явно тянули. Сталин неоднократно заставлял меня уточнять 
количество дивизий противника и его сателлитов на советско-германском и 
германо-союзнических фронтах. 

Данные эти были использованы уже в первый день работы конференции. Они являлись 
своего рода козырем в руках советской делегации, когда дело коснулось 
сокращения сроков войны, неотложного открытия второго фронта, или, как говорили 
союзники, выполнения плана "Оверлорд". Цифры, характеризовавшие соотношение сил,
 били Черчилля не в бровь, а в глаз, изобличая все его попытки подменить второй 
фронт второстепенными операциями. Опираясь на цифры, Сталин показал, что в 1943 
году из-за пассивности союзников немецкое командование сумело сосредоточить 
против нашей армии новые ударные группировки. И тут же было сообщено об 
осложнении обстановки на советско-германском фронте, в том числе даже о 
Коростене и в целом о положении дел под Киевом. 

Одним из центральных на конференции был вопрос о том, что считать вторым 
фронтом и где его следует открыть. Советская делегация буквально вынудила 
британскую делегацию признать, что операция "Оверлорд" должна представлять 
собой главную операцию союзников, что начинать ее надо не позже мая будущего 
года и проводить непременно на территории Северной Франции. Чтобы отстоять эту 
правильную точку зрения, Сталину пришлось провести краткий, но исчерпывающий 
критический разбор возможностей наступления союзников против Германии с других 
направлений. Наиболее подробно был рассмотрен вариант операций в Средиземном 
море и на Апеннинском полуострове, где союзные войска подходили к Риму. 

Операции на северном побережье Средиземного моря рассматривались советским 
Верховным Главнокомандованием как второстепенные, поскольку там противник