расположились на скамье, привалясь спинами к печи. Третий сидел на табурете 
возле стола. В его внешнем облике Демин уловил что-то от бюргера: полнеющий, с 
крутым, раздвоенным подбородком, крупным носом; светлые взлохмаченные брови и 
серые настороженные глаза, о которых можно сказать, что при любых 
обстоятельствах они остаются холодными и непроницаемыми. В отличие от своих 
спутников, он был в черных кожаных унтах с "молниями" и в куртке с цигейковым 
воротником. Завидев вошедшего полковника, немец неторопливо поднялся. 

- О, герр полковник! Рад, очень рад! Позвольте представиться? Оберст-лейтенант 
Эрих фон Крамер. Это мой экипаж. - Он кивнул головой в сторону покорно вставших 
летчиков. 

Демин сухо поздоровался и обратил внимание, что Крамер хорошо говорит по-русски,
 хотя акцент был довольно выразителен. 

- Садитесь, господа, - предложил Демин. - Я думаю, мой вопрос не удивит вас, 
если спрошу: откуда и с какой целью вы прибыли к нам? 

- Разумеется, герр полковник, - с подчеркнутой вежливостью улыбнулся Крамер. - 
Хотя, наверное... вам докладывали... - Он неторопливо достал сигарету и закурил.
 

Пауза была сделана намеренно. 

- Да, мне доложили, что за последние трое суток погода благоприятствовала 
полетам, - стараясь подавить раздражение, произнес Демин. - Тем более странно, 
что вы утверждаете обратное и, как мне кажется, не можете концы с концами 
свести. 

- О, герр полковник слишком подозрителен! Я даже не предполагал, что дружеские 
отношения между нашими странами могут дать повод для этого. 

Демин понял, что Крамер начинает играть и склонен к демагогии. Вступать же в 
полемику с нацистом ему представлялось малоприятным. 

- Россия - страна более чем загадочная, - продолжал Крамер. Особенно ее 
политический аспект. Ваш суверенитет является признанным и законным. И такая 
великая держава, как Германия, тоже признала его, подписав договор о 
ненападении. Поэтому беспокойство, которое проявляете вы по поводу случайных 
инцидентов, необоснованно. Германское правительство уважает международные 
договоры... 

Демин неожиданно рассмеялся. Оберст-лейтенант посмотрел на него удивленно: 

- Очень жаль, герр полковник, что вы не хотите понять меня. 

- Простите, господин Крамер, но вы отвлекаетесь. Я отдаю должное вашему умению 
вести разговор. Не ответив на мой вопрос, вы принуждаете меня оправдываться. И 
все же я еще раз задам его: что послужило поводом для вашего визита? Только не 
говорите о плохой погоде. 

- В таком случае, погода была прекрасная, - холодно и вызывающе ответил Крамер. 
- Но мы все-таки сбились с курса и вынуждены были сесть на этот аэродром. 
Теперь можете не дать нам бензина... и можете интернировать нас. Мы ваши гости 
или ваши пленники. Как будет угодно. 

"Вот ведь каналья! - подумал Демин. - Опять разыграл из себя овцу". Он понял, 
что разговор с немцем ни к чему не приведет, если не применить власти. Крамер 
же вел себя нагло, вероятно зная, что в любом случае никакого насилия со 
стороны советского командования не будет. 

Вошел дежурный по аэродрому и, наклонившись к Демину, что-то сказал. После 
этого полковник с явным неудовольствием обратился к немцу. 

- Когда вы хотите лететь, господин Крамер? 

- О, это деловой разговор, - оберст-лейтенант преобразился. - С вашего 
позволения, герр полковник, - он взглянул на часы, - через сорок минут. 

- Обслужите немецкий самолет, - бросил Демин дежурному. 

- Герр полковник очень любезен. Я бы не хотел так просто проститься с вами. Мы 
должны выпить по бокалу вина... за дружбу, герр полковник. Затем Крамер 
обратился к сухощавому немцу с голубыми глазами: - Штольц, зиген зи битте вайн*.
 

_______________ 

* Принеси, пожалуйста, вина.