Гнездилов тяжело вздохнул, будто свалил с плеч многопудовый груз. Он настолько 
был потрясен доверенной ему новостью, что у него захватило дыхание. 

- Поедем, Павел Сидорыч, - выпалил на радостях Гнездилов. - Такой бал дадим, 
земля будет гудеть! 

Про банкет, который собирался дать Гнездилов в честь своего назначения, Ломов 
уже знал, но сейчас он развел руками. 

- Дорогой мой, к чему такая спешка? Ну к чему? Вот кончим, взломаем старую 
границу, развяжем себе руки - и гуляй. А? 

- Ради вас я готов перенести... - улыбнулся Николай Федотович. 

Ломов вызвал кого-то по телефону и строго наказал, чтобы из дота, в котором они 
сейчас сидят, к утру были убраны пушка, пулеметы, а лежащее у холма вооружение 
погружено на платформы. 

Они вылезли из подземной крепости, и яркий дневной свет ударил им в глаза. 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ 

Утро 14 июня было жаркое и не прохладное. В штаб Илья Данилович Демин шел, как 
всегда, через Гоголевский бульвар. Его не занимали ни разноголосый, драчливый 
шум воробьев, ни лица прохожих, спешащих на работу. Нечаянно наскочил на него 
какой-то зевака. Демин хотел ругнуться, чтобы не считал ворон, а глядел под 
ноги, но сдержался, увидев перед собой сухонького старичка в плюшевом берете, 
на ходу читающего газету. 

- Черт знает, к чему дело клонит! К скорой войне, надо полагать, проворчал он, 
блестя стеклышками пенсне, и, понимая, что у военных ничего не дознаешься, 
ответил самому себе: - Хорошо, если обойдется мирно. Нежелательна война. Это же 
разор... 

Демин огляделся: люди нарасхват брали свежие номера газет, о чем-то громко 
говорили, спорили, доказывая друг другу взмахами рук. Подойдя к дощатому киоску,
 Илья Данилович купил газету, торопливо развернул ее и на второй странице 
прочитал: 

"С о о б щ е н и е Т А С С 

Еще до приезда английского посла в СССР г. Криппса в Лондон, особенно же после 
его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться 
слухи о "близости войны между СССР и Германией". По этим слухам: 1) Германия 
будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, 
и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более 
тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи 
с чем Германия стала сосредоточивать свои войска" у границ СССР с целью 
нападения на СССР; 3) Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно 
готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ последней. 

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве 
все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить 
ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой 
враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и 
развязывании войны. 

ТАСС заявляет, что 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не 
предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и 
переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия 
так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, 
как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении 
Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а 
происходящая в последнее время переброска германских Войск, освободившихся от 
операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, 
надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к 
советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной 
политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о 
ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, 
являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных 
Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение 
запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как 
известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как 
враждебные Германии, по меньшей мере, нелепо". 

Демин едва дочитал сообщение - так заныло сердце! Некоторое время стоял, как 
оглушенный, думал: "Как же так? Но мы... я... докладывали о другом?" Он 
посмотрел на прохожих, пытался уверить себя, что напечатано это нарочно, для 
отвода глаз, чтобы вот они, люди невоенные, чувствовали себя спокойно, не 
тревожились за свой очаг, за детей...