расставив впереди себя руки, словно ловя воздух и опираясь на него. 

- Заявился ихний прихвостень Цыба. Мама и по сей день его боится, пошла 
прятаться в свой закуток, - настороженно, вполголоса промолвила Кира, побледнев.
 - А вы отдыхайте... С дальней-то дороги воину покой нужен, - и тоже встала. 

Костров не до конца понял, чем же муж провинился перед ней и виноват ли? Но в 
душе у него все кипело. 

Кира, однако, раздумала уходить, словно боялась оставлять одного 
гостя-постояльца. Глаза ее стали умоляющими. 

- Только вы ему не перечьте, - шепнула она. - Убить может. - И начала греметь 
посудой. 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ 

Старательно, с особым радением Верочка надевала форменную синюю юбку, 
гимнастерку зеленого цвета, надевала и улыбалась во все лицо, поворачиваясь и 
так и сяк перед зеркалом и подмаргивая самой себе: "Ну как, армейка, идет тебе 
форма?.. А что скажет Алешка? Покажусь ему и прямо доложу: "Товарищ гвардии 
капитан, перед вами явилась рядовая Вера Клокова. Прошу любить и жаловать..." 
Ой, что это я? Заговорилась, тараторка! Да и как можно - любить... Пусть сам 
признается..." А показаться надо. И Верочке захотелось сразу сбегать прямо на 
его службу, отыскать его... "Нет, нельзя сразу в полку появляться, еще осмеют и 
его и меня..." Больше всего она боялась какого-нибудь поганого, непристойного 
прозвища. Она хотела порядочности во всем: на работе, в дружбе, в быту - и, 
конечно, чистой-чистой любви... 

Рассуждая про себя, Верочка и не заметила, как настало время идти на дежурство. 
Взглянула на стену, где висели часы с зеленой птицей над циферблатом, - уже 
седьмой час вечера, - и стала торопливо собираться. Служба телефонистки, куда 
она была определена, вызывала у нее и радость и сомнение: "Сумею ли?" 

Она дала себе слово, что отныне должна вести себя строго - к этому обязывала 
даже военная форма, - и, уж во всяком случае, нужно на время отложить встречи, 
не до любви теперь, еще нужно научиться умело на аппаратуре работать. Да и к 
армейским порядкам не просто было привыкнуть. Получился же вчера конфуз. 
Оставив Алексея одного в комнате, Верочка поспешила на коммутатор. Аппаратная 
размещалась на втором этаже. Поднимаясь по лесенке, Вера попалась на глаза 
начальнику узла связи, и тот, оглядев ее, заметил строго: 

- В чем дело? Разве вам не выдали армейскую форму? 

- Нет, почему же, дали... 

- А почему в обычном платье? 

От смущения Верочка залилась краской и невнятно выговорила: 

- Да я торопилась в аппаратную, ну и позабыла, что так нельзя... 

- Вы армейский человек и должны подчиняться уставам. 

- Буду слушаться, товарищ начальник, - ответствовала Верочка. 

Начальник опять сделал замечание: 

- Принято отвечать не "буду слушаться", а "есть... так точно". Возьмите устав и 
на досуге проштудируйте. 

Верочка кивнула и хотела подниматься по лесенке, но начальник остановил и 
потребовал: 

- Пойдите на квартиру, наденьте гимнастерку, берет и возвращайтесь на службу. 
Да поторапливайтесь. 

Пришлось Верочке бежать на квартиру, одеваться по-военному, заправлять и так и 
сяк копну пышных волос под берет, - делала все радостно, и упреки начальника на 
время забылись. 

Запыхавшаяся прибежала Верочка на коммутатор. С наушниками за аппаратом сидела 
Тоня, Обернувшись, она сбросила наушники. 

- У, какая прелесть! Как тебе идет форма! Как сидит красиво! Протянула томным 
голосом: - Как мне хочется... 

- Чего? - простодушно спросила Верочка. 

- Тоже быть красивой и... любимой! - рассмеялась Тоня.