поднялась на носки и чмокнула его в щеку. 

- Как тут не быть полководцем, коль удостоился такой чести от несравненной 
Лючии? А скажи, между прочим, хотела бы ты стать ну оруженосцем или женою 
полководца? 

- Оруженосцем куда еще ни шло. А женою - ни-ни, - произнесла Лючия. Почему? - 
Она передернула плечами. - Потому, что я не хочу всю жизнь думать и говорить о 
войне. И готовить себя постоянно именно к войне. А как я дохожу женским умом, 
полководец, всякий генерал или офицер - они думают о войне, готовят себя к 
войне. Вот почему... 

- Хватит, хватит! - перебил Альдо. - Твоя философия явно не ко времени. Явно! 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ 

Немецкая большегрузная, крытая брезентом автомашина, ранее перехваченная по 
дороге, стояла наготове. В кузов впихнули с заломленными назад руками своих 
парней, которые были переодеты в порванную, местами даже окровавленную одежду. 
Они-то и должны были являть собой партизан, якобы выловленных в горах. На 
подножку машины встали двое вооруженных в форме милита*. 

_______________ 

* М и л и т ы - итальянские солдаты особых отрядов, подобных 

гитлеровским войскам СС. 

Когда машина уже тронулась, навстречу ей выскочила Лючия. Подбежала сзади к 
кузову, кто-то протянул ей руки, и она вспрыгнула в машину. 

На востоке развиднелось, но в горах темнота лежала еще плотная. А может, 
видимость ухудшалась от неперестающего моросить дождя. Машину трясло, кидало на 
ухабах и камнях из стороны в сторону; пришлось включить фары, луч света 
запрыгал по кустам и придорожным валунам, расстилая в темноте еле различимую 
бледную полоску. 

Через час, не больше, въехали с потушенными фарами в Туано. Долго петляли по 
узким улочкам, переулкам, пока наконец не очутились у какой-то глухой длинной 
стены. Дальше ни направо, ни налево ехать нельзя. Короткая остановка. Альдо 
нервно позвал из кузова Лючию, и та в одно мгновение спрыгнула и была усажена в 
кабину. 

- Синьоры, синьоры... - полушепотом с сожалением промолвила Лючия. Вы заехали с 
тыльной стороны. Айда обратно! - сказала она уже громко. 

Машина резко свернула вправо. Скоро уже стала видна и низкая, из красного 
кирпича тюрьма с высокими въездными воротами из железных прутьев. У будки на 
часах стоит карабинер с белым ремнем на черной шинели. 

- Эй, парень, открывай ворота! - на ходу крикнул сидевший за рулем Джеппи. - 
Принимай очередную порцию партизан. Красных смутьянов! - добавил он не без 
злости. 

Охранник, однако, ворота не открыл, нажал кнопку сигнализации. 

Пришлось ждать. Карабинер обошел вокруг машины, заглянул в кузов и, словно 
дивясь, издал звук: "О-о-о!" - при этом почмокал губами. 

- Вам такая удачная охота и не снилась! - громко заметил Альдо вернувшемуся к 
будке охраннику. Сквозь решетку массивных ворот показалось усатое лицо: 

- Документы? 

- Какие еще документы? - сердито проговорил Альдо, выходя из кабины. - На кого? 
Разве не видишь - я милит! Партизан привезли. 

- Вижу, но... Порядок, господин... Как вас по званию... 

- Брось дурачиться! - взбеленился Альдо. - Нам нужно немедленно упечь вот этих 
в камеры и срочно ехать снова на операцию. Открывай без разговора! - грозно 
потребовал он. 

Начальник караула был неумолим. Не требуя уже документов, он сказал, что 
вызовет начальника тюрьмы. "Здорово. Нам этого и нужно", - смекнул Альдо, 
подумывая сразу всех их арестовать. Подумал так, а у самого сердце захолонуло. 
"А вдруг операция сорвется, что тогда?" - стучало в голове. 

Мысли подстегивали одна другую. То ему хотелось и начальника караула и часового 
арестовать сразу, благо сделать это не составляло труда: стоило только