На краю леса она увидела сваленные в кучу валежник и прошлогодние листья. "За 
что мне наказание дано..." - подумала Верочка и вдруг почувствовала себя такой 
обиженной, слабой, что невольно присела, закрыла лицо руками и заплакала 
навзрыд. 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ 

Они продолжали наступать. Падали... Раненые, зарываясь в песок, стонали, 
просили помощи. 

Рота миновала одну траншею, в рукопашной схватке очистила вторую... На третьей 
залегла, достигнув намеченного рубежа. 

А там, правее и теперь уже сзади, гремело сражение. И этот гром не двигался, 
утихая или вспыхивая то в одном, то в другом месте. "Тяжело ребятам. Оборону 
прорывают", - смекнул Костров и, будто осознав себя командиром на поле боя, 
взмахнул винтовкой над головой, крича исступленно: 

- Слушайте все! Поможем правому соседу! Берем правее... Ударом во фланг!.. 

- Кто тебя просил, - возразил находившийся рядом с ним седой человек, видимо, 
из бывших ополченцев. 

- Помочь надо... Выручить... 

- Мне никто не помог, когда беда стряслась, - огрызнулся седой. Пусть воюют, 
как смогут. А мы достигли назначенного рубежа, и баста! - И он демонстративно 
залег на бугорке, обдуваемом ветром. 

- Ну и зловредный элемент! - ругнулся на него Костров. 

- За такую подмогу тебя... расстреляют! - зло косясь на Кострова, огрызнулся 
седой. 

- А вам, папаша, надо бы по морде съездить! - ответил с той же злостью Костров. 


- Что же тебе мешает? 

- Старческий возраст ваш... брюзгливый! - продолжал сердито Костров. - Попомни, 
дурья твоя башка: когда соседнее подразделение задержано огнем и не в силах 
продвинуться, ему обязаны прийти на помощь другие. Так устав велит! - И уже 
ободряюще заключил: - Добьемся успеха, и, глядишь, нас раньше времени 
восстановят во всех правах. 

- Твоими бы молитвами в рай попасть! - съязвил седой. 

Повременили, пока остальные подтянулись на достигнутый рубеж. И каким же 
ясновидящим оказался Костров, когда по цепи голосом передали приказ командира 
взять правее и двигаться на звуки участившейся пальбы - к лесу. 

Перемежая бег со стрельбой, они стали заходить противнику во фланг. 

Для немцев этот удар, видимо, оказался наиболее опасным: их фланг был почти не 
защищен. Завидев русских, появившихся уже в ближних тылах, начали сматываться 
стоявшие в лесу повозки с ящиками боеприпасов, зон покатила полевая кухня на 
конной тяге. Второпях оставленный открытым, котел бултыхался, из него 
выплескивалось варево. 

- Ребята, окорачивай, а то весь суп расплескают! - громко насмехался Костров. 

Остановясь, он приседал, с колена целясь по лошадям. Одна крупная лошадь 
свалилась, потянув за собой упряжку и кухню. 

На пути попалась батарея, ее огневые позиции были настолько ловко и тщательно 
закрыты маскировочной сетью, что пушек не видно было, лишь по звуку выстрелов 
угадали. Но и немецкие артиллеристы обнаружили, хотя и поздновато, русских, 
заходящих с тыла. Оказавшись друг от друга в ста, а то и меньше шагах, обе 
стороны начали отбиваться гранатами, стрелять из автоматов, и немцы, уже поняв, 
что им не сберечь ни себя, ни своих пушек, побросали орудия и побежали лесом, 
укрываясь от пуль за деревьями. 

Кажется, проворнее пошли и соседи. Вон уже ружейная перестрелка завязалась в 
подлеске. И танки с наплывающим ревом - похоже, наши! двигались все ближе, 
чтобы утюжить глубину обороны. "Ну, кажется, перемогли. Теперь не остановишь", 
- полегчало на душе у Кострова, и он побежал со всеми дальше, пытаясь охватить 
подлесок. 

Из редкого кустарника наперерез атакующим бойцам вышли танки. На броне лепились 
стрелявшие автоматчики в маскхалатах. Судя по башням с намалеванными на них