корпус тоже был на большом удалении. 

Начальник штаба корпуса полковник В. Н. Баскаков по моему указанию то и дело 
докладывал штабу 2-й гвардейской армии о нашем бедственном положении со 
снабжением. Но толку от этого не было. 

Наконец на мой КП приехали командующий фронтом генерал-полковник А. И. Еременко,
 член Военного совета фронта Н. С. Хрущев и командующий 2-й гвардейской армией 
генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский. 

Я доложил им, что сопротивление противника возрастает, а корпус находится на 
голодном пайке по всем видам снабжения. 

А. И. Еременко, крайне расстроенный, опираясь на трость (у него разболелись 
старые раны), взволнованно ходил по комнате и раздраженно говорил: 

- У меня нет ничего, а задачу следует выполнять! Надо взять Ростов - там у 
немцев всего полно. 

- Ну и как же мы будем... 

- Слушай, - перебил меня А. И. Еременко. - Ты возглавишь механизированную 
группу. Я передаю в твое подчинение второй и пятый гвардейские механизированные 
корпуса. Объединяйте свои танки, сливайте горючее из подбитых и вышедших из 
строя машин. Делайте все, что хотите, но овладейте Батайском и Ростовом. Больше 
того, я подброшу тебе аэросанные батальоны. Они нагонят немцам страху... 

Я впервые услышал об аэросанных батальонах и в недоумении спросил: 

- А что это такое? 

- Фанерные ящики с пропеллером на лыжах, - иронически усмехнулся Р. Я. 
Малиновский. 

Потом, когда мне довелось увидеть эту диковинку, я не мог не поразиться 
нелепости затеи ее создателей. В аэросанях был установлен пулемет и сидело 
несколько автоматчиков. Предполагалось, что применение этих машин при боевых 
действиях в зимних условиях даст большой эффект, особенно в моральном отношении.
 

Но на поверку оказалось, что аэросани не годятся не только как боевые машины, 
но даже и как средство передвижения, особенно на Дону, где мороз зимой нередко 
чередуется со слякотью и даже дождем. Аэросани часто терпели аварии, а главное 
- были легкой добычей вражеской авиации. 

Командование фронта и армий уехало, а на следующий день поступил приказ о 
подчинении мне 2-го и 5-го гвардейских механизированных корпусов, которые 
вместе с 3-м гвардейским танковым корпусом временно объединялись в 
механизированную группу. Но оказалось, что механизированные корпуса имели на 
ходу мизерное количество танков и тоже испытывали острую нужду в боеприпасах и 
горючем. 

После обмена мнениями с командирами корпусов генералами К. В. Свиридовым и Б. М.
 Скворцовым я принял решение создать, насколько это будет возможно, сильный 
авангард, вернее, передовой отряд мехгруппы и сосредоточить его за 3-й 
гвардейской танковой бригадой. Эта бригада в течение 24-25 января отражала 
атаки противника силою от 40 до 50 танков и двух полков мотопехоты. За два дня 
ожесточенных боев она уничтожила 20 немецких танков, 17 автомашин с пехотой, 2 
бронемашины, 2 шестиствольных миномета, до 850 солдат и офицеров. Наши 
зенитчики сбили 3 вражеских самолета. 

Успех бригады генерала И. А. Вовченко позволил ночью ввести в сражение 
передовой отряд с задачей стремительным броском перерезать железную дорогу 
Тихорецк - Ростов и овладеть Батайском. 

Вскоре отряду в составе 8 танков Т-34, Т-70, 5 бронемашин, 9 бронетранспортеров 
и 200 автоматчиков, возглавляемому командиром 19-й гвардейской танковой бригады 
гвардии полковником А. В. Егоровым, удалось, двигаясь по маршруту Малая 
Западенка, Красный, Койсуг, перерезать железную дорогу, уничтожить под 
Батайском 10 самолетов, 2 орудия, тяжелый миномет и атаковать город. 

Однако Батайск оказался сильно укрепленным. Противник открыл по отряду мощный 
противотанковый огонь, подбил 5 наших танков Т-34 и 2 Т-70, а затем крупными 
силами перешел в контратаку. Отбиваясь от наседавшего противника, Егоров 
вынужден был занять круговую оборону в районе совхоза имени В. И. Ленина и 
поселка имени ОГПУ. 

Предпринятое в этот же день наступление главных сил 2-го и 5-го гвардейских 
механизированных корпусов в направления станицы Ольгинская тоже не увенчалось 
успехом. К вечеру они вели бои с противником на рубеже Манычская, Самодуровка,